Дезертирство или самовольное оставление части: как избежать войны и не попасть при этом на скамью подсудимых

Число уголовных дел о самовольном оставлении части и дезертирстве, возбужденных против российских военных за время войны в Украине, исчисляется сотнями — их возбуждают против военнослужащих, покинувших место службы. В том числе и против тех из них, кому удалось выехать за пределы России. Антивоенный проект «Идите лесом», помогающий избежать участия в войне, совместно с «Вёрсткой» рассказывает, как покинуть часть, что делать после этого, и какие ошибки приводят военных на скамью подсудимых.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Кто такой дезертир и какой срок дают за дезертирство?

Для наказания военных, покинувших место службы, российская правовая система предполагает две уголовные статьи — 337‑я о самовольном оставлении части и 338‑я о дезертирстве. Главное отличие, как объясняют юристы, в мотивации военнослужащего: если он ушел с места службы и не планировал возвращаться, фактически это квалифицируется как дезертирство, но если военный планировал вернуться обратно и заявил об этом — в таком случае речь идёт о самовольном оставлении части.

Как говорит координатор отдела помощи и эвакуации проекта «Идите лесом» Антон Горбацевич, чаще всего против военных, покинувших место службы, возбуждают дела именно по 337 статье УК. «Видимо, они просто не хотят, чтобы звучало слово „дезертирство“ даже в судах», — добавляет он.

По статье о самовольном оставлении части военнослужащему грозит от шести месяцев ареста до 10 лет колонии. По статье о дезертирстве может грозить до 15 лет колонии. При этом, чтобы вынести решение, суд должен выяснить, почему подозреваемый покинул часть.

По обеим статьям военного могут освободить от ответственности, если окажется, что он сделал это из-за «стечения тяжёлых обстоятельств». Эти обстоятельства перечислены в постановлении Пленума Верховного суда России. Среди них, например, болезнь или похороны родителей, неуставные отношения в войсковой части или невозможность получить медицинскую помощь.

«В случае со статьей о самовольном оставлении части закон дает вам двое суток на то, чтобы не попасть под уголовную статью, — говорит координатор „Идите лесом“. — Если вы в течение двух суток решили, что вы хотите вернуться, закон оставляет вам шанс сделать это. Вы добираетесь до ближайшего следственного комитета и заявляете, что в военной части происходит то-то и то-то, поэтому вы вынуждены были оставить место службы. Тогда вас уже не будут судить за самовольное оставление части».

По словам Горбацевича, это может быть легальным способом уйти из части, если военнослужащий столкнулся там, например, с насилием. Но по факту, как показывает практика, в этих случаях ему не позволят вернуться домой. С большей долей вероятности военного просто переведут в другую часть и он продолжит служить.

«Возможности перейти на альтернативную гражданскую службу по факту здесь тоже не существует», — отмечает координатор «Идите лесом».

Решение о дезертирстве принято: Что делать человеку, который решил дезертировать?

По словам Горбацевича, если военный решил покинуть место службы для начала ему необходимо для себя решить, по какому пути он намерен идти: легальному или нелегальному. Легальный путь предполагает обращение в следственные органы в первые двое суток и выстраивание стратегии защиты, базирующейся на добровольном возвращении военнослужащего. В этих случаях Горбацевич рекомендует связываться с правозащитными организациями в России, которые специализируются на помощи военнослужащим в этих ситуациях.

Если же военнослужащий не намерен возвращаться на фронт, координатор «Идите лесом» отмечает, необходимо как можно раньше, еще до оставления места службы, связаться с проектом и запросить помощь. Проконсультировать, разработать план действий, а в отдельных случаях и выехать проект помогает бесплатно.

«Далее встанет следующий вопрос: вы собираетесь прятаться внутри России или хотите покинуть страну? В зависимости от этого мы подбираем для вас план действий», — отмечает Горбацевич.

Какие именно могут быть действия, зависит от конкретной ситуации и самого военнослужащего. Тем не менее, по словам координатора проекта, есть несколько основных этапов. Первый из них заключается в механике поведения в первые сутки после оставления места службы.

Что делать в первые сутки после дезертирства?

По словам Горбацевича, перед тем, как решиться на дезертирство или оставление места службы, нужно понять, все ли у вас в порядке с документами. Идеальной координатор «Идите лесом» называет ситуацию, когда у военнослужащего на руках есть два паспорта: российский внутренний и заграничный. Тем не менее, такие ситуации случаются крайне редко. Гораздо чаще у военнослужащего на руках нет никаких документов.

«Это не означает, что нужно отчаиваться, — утверждает координатор проекта. — В первые двое суток после оставления части, когда закон вас еще защищает, сразу же покидайте регион места службы, потому что именно там вас через двое суток начнут искать. В другом регионе вы идете спокойно в отдел полиции и рассказываете нехитро выдуманную историю, что вы здесь пили с друзьями и потеряли паспорт. Вы заполняете заявление на потерю предыдущего паспорта, идете в МФЦ и подаете заявление на восстановление документов. Сейчас паспорт делается быстро, за 5 – 7 дней. Соответственно, через неделю у вас будет на руках паспорт в регионе, где вас еще пока не ищут».

Антон Горбацевич отмечает, что не стоит ехать в регион прописки или регион, в котором проживают родственники военного: именно там его и начнут искать в первую очередь. Подать заявление на восстановление документов, по его словам, лучше в первые двое суток — пока военнослужащего точно не объявили в розыск. С документами на руках будет гораздо проще перемещаться по территории страны или выехать за её пределы, говорит координатор проекта.

Какие ошибки совершают военные при дезертирстве?

Одна из главных ошибок — брать с собой оружие. По словам Горбацевича, человека без оружия начнут искать не сразу, но человек с оружием потенциально несет «большие проблемы для начальства, и на его поиски будут брошены все ресурсы».

«Вторая ошибка — это когда вы оставляете на себе какие-то элементы военной армейской одежды, — говорит координатор „Идите лесом“. — От всей формы, включая обувь, перчатки, сумки, нужно избавиться. Ничего на себе оставлять нельзя, потому что военные атрибуты в одежде всегда выделяются. Вас просто могут заметить сотрудники военной полиции. Если они увидят какую-то часть военной формы, вас обязательно остановят и начнут разбираться, кто вы и откуда. А это ситуация провала».

По словам Горбацевича, в его практике был случай, когда военнослужащий избавился от формы, но решил оставить себе тактические перчатки. Они его и выдали, когда мимо по улице проходили сотрудники военной полиции.

«Соответственно, его задержали и вернули в часть», — говорит Горбацевич.

Что делать родственникам военнослужащего, если он решил дезертировать с фронта?

Родственникам, как и самому военнослужащему, нужно выбрать стратегию действий, потому что, как отмечает координатор «Идите лесом», именно с ними в первую очередь будут связываться и представители части, и военные следователи.

«Родственники военнослужащих могут говорить, что давным давно поссорились с вами, не поддерживают связь и не знают, где вы, — говорит Антон Горбацевич. — Еще один вариант — родственники могут ссылаться на 51-ую статью Конституции, которая позволяет не свидетельствовать против себя и близких. Здесь не надо сообщать никакой информации, ни ложной, никакой: просто ни с кем не общаться, не отвечать на вопросы, не брать трубки с незнакомых номеров».

Не брать трубки и не говорить с незнакомыми людьми о своих близких Горбацевич называет наиболее действенной стратегией поведения. Дело в том, отмечает координатор проекта, что в процессе общения следователи могут «начать запугивать, вводить в заблуждение, пытаться вытянуть информацию о военнослужащем под разными предлогами, давить на больные точки».

«Лучше такие разговоры пресекать, — говорит он. — Если же все-таки пришлось вступить в диалог, первым делом надо уточнить фамилию, имя и должность этого человека. После можно сослаться на то, что вы боитесь мошенников, никому ничего сообщать не будете, положить трубку и больше не отвечать на звонки с этого номера».

Любую коммуникацию с близкими правозащитники рекомендуют вести через защищенные мессенджеры. Например, через Signal или Element. При этом, как отмечает Горбацевич, и самому военнослужащему, и его близким необходимо в процессе использования мессенджеров включать VPN.

«Никаких звонков, СМС-сообщений отправлять нельзя, это запрещено», — уточняет он.

Истории успехов и провалов дезертировавших военных

Проект «Идите лесом» работает и помогает военнослужащим с осени 2022 года — после того, как в России объявили мобилизацию. Как говорит Антон Горбацевич, за это время спрос на помощь в побеге с фронта не спал, но изменились те, кто её запрашивает.

«Если раньше это были мобилизованные в основном, то сейчас много контрактников, кадровых военных, добровольцев, которые разочаровались во всем», — говорит он.

По его словам, чаще всего на практике истории неудачных попыток сбежать от войны связаны с несвоевременным обращением военного к правозащитникам, либо с невыполнением базовых инструкций безопасности: сохранение оружия или формы, нахождение в регионе места службы, попытки связаться с близкими привычными способами или даже обсуждение желания уйти с фронта с сослуживцами.

«Историй успеха, на самом деле, у нас больше, чем историй провалов, — говорит координатор „Идите лесом“. — Люди выбираются с фронта, из военных частей, со сборных пунктов. Вот недавно была история, человек прошел в метро не оплачивая и его задержали. Помимо штрафа выдали повестку. Он пошел по повестке и там через некоторое время оказался на границе Белгорода в Харьковском направлении. Он вовремя к нам обратился и сейчас уже не в России. Важно, чтобы человек, если решил действовать, шел до конца. Любая доля сомнения вас погубит».

Ранее «Вёрстка» рассказывала, как 28-летний мобилизованный Максим решил уехать из России, пока находился в отпуске — чтобы не возвращаться на фронт. Перед отпуском он получил ранение. Приехав домой, он успел повидаться с матерью, переписать на неё квартиру, взять кредит, чтобы были деньги на первое время.

«А до отпуска мы естественно собирались с ребятами и выпивали — с теми близкими товарищами, это буквально пять человек, которые остались не тяжело ранены и не убиты, — вспоминал Максим. — И все мои близкие товарищи говорили одну и ту же вещь: если есть возможность, пожалуйста, уезжай, нечего тут делать».

Ему удалось выехать в Армению. Он рассказывал, что время от времени вспоминает друзей на фронте и плачет.

Другой военнослужащий, 23-летний Джамал сбежал из подмосковного военного госпиталя, когда его отправили на обследование.

«Мне удалось установить хорошие отношения с медицинским персоналом. Медсёстры отпускали меня покурить и просто погулять без конвоя, — вспоминал он. — Из этих прогулок я выжимал максимум. Я смог выяснить, где установлены камеры и куда они смотрят. Я изучил поведение охранников и понял, кто из них строго наблюдает, а кто — зевает, и у меня сложилось понимание, через какой корпус проще попасть на улицу».

Он рассказывал «Вёрстке», что месяц скрывался на Северном Кавказе, пока его по всей стране искала полиция. Впоследствии ему удалось пересечь границу с Беларусью и оттуда уехать в одну из стран Ближнего Востока.

«Я был в шаге от войны или от тюрьмы — даже не знаю, что хуже, — говорил Джамал. — Я знаю, что мало кому удавалось сбежать, как мне, но я надеюсь, что я не последний. Сейчас уже обычный призыв выглядит как мобилизация. Я бы хотел, чтобы весь мир понимал, какое безобразие и позор происходят в России».

Ранее «Вёрстка» также рассказывала, как заменить армию альтернативной гражданской службой, несмотря на препятствия от военкомата и о том, что делать, если мобилизованного принуждают заключать контракт с Минобороны.

Иллюстрации: Samo

Поддержать «Вёрстку» можно из любой страны мира — это всё ещё безопасно и очень важно. Нам очень нужна ваша поддержка сейчас. Как нам помочь →