«У нас в стране уже давно видно любую проводку»

ФСБ начала активно преследовать россиян за донаты ВСУ. В марте стало известно о двух делах о госизмене, связанных с финансированием украинской армии и о визите силовиков в московские бары Underdog и La Virgen — предположительно, из-за сбора пожертвований для ВСУ. Опрошенные «Вёрсткой» юристы и источники, близкие к силовым структурам говорят, что дел могло бы быть в сотни раз больше, так как ФСБ не составляет труда установить все транзакции. Но для массовых расследований такого количества дел у спецслужбы пока просто не хватит кадров. А ещё, считают эксперты, показывать, что пожертвований было много, для властей просто репутационно невыгодно.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Госизмена в форме доната

В марте Федеральная служба безопасности опубликовала релизы о двух новых делах по статье 275 УК («Госизмена»), подчеркнув, что оба случая связаны с финансированием Вооруженных сил Украины. Это первые известные уголовные дела с такой фабулой.

Обе фигурантки — женщины. Хотя они арестованы в столице (Следственное управление ФСБ подсудно Лефортовскому суду), в картотеке на портале Мосгорсуда они не числятся. Их имена, возраст, род занятий неизвестны, пресс-секретарь Лефортовского суда отказалась назвать их данные в беседе с «Вёрсткой».

Одна из подозреваемых была задержана непосредственно в Москве. ФСБ уточняет, что это произошло, когда она пыталась выехать из России. Спецслужба распространила видео её задержания.

Другая фигурантка жила в Хабаровске. О ней известно чуть больше подробностей: ФСБ называет её «активисткой движения „ЯМЫФУРГAЛ“» и утверждает, что она, «действуя по мотивам политической ненависти и вражды, осуществила переводы личных денежных средств для приобретения ВСУ оружия, боеприпасов и обмундирования». ФСБ распространила и видео, как силовики в камуфляжной одежде хватают её прямо на улице.

Руководитель адвокатского бюро Kaloy.ru Калой Ахильгов написал в твиттере, что девушке вменяется донат в 2500 рублей в адрес украинской благотворительной организации. В том же треде Ахильгов пояснил, что знает это, поскольку задержанную защищает его коллега. В беседе с «Вёрсткой» адвокат отказался от комментариев. «Это дело полностью засекречено, а с адвокатов взяли подписки о неразглашении. Мы просто можем подставить адвокатов под 310 УК («Разглашение данных предварительного расследования»), если напишем подробнее», — сказал Ахильгов.

Проект Sopka. media, который освещает дальневосточную повестку, сообщил, что, согласно местным пабликам, «девушку никто из тех пары десятков человек, которые выходят сейчас за Фургала на площади Хабаровска, не знает». При этом, судя по видео, «задержание произошло рядом с домом, в котором жила одна активистка, мы в Sopka. media не знаем этого человека в лицо, пытаемся выяснить, она ли это». «Сопка» призывала читателей сообщать любые известные им данные о девушке.

«Информация есть, что она в „Лефортово“ и у неё два адвоката. Как мы поняли, она не хочет огласки», — сказали в беседе с «Вёрсткой» основатели «Сопки».

Это единственные уголовные дела о госизмене, связанной с пожертвованиями в адрес ВСУ, о которых правозащитникам известно на данный момент, сказал «Вёрстке» руководитель проекта «Первый отдел» Дмитрий Заир-Бек.

Как ещё силовики борются с финансированием ВСУ

В пятницу, 17 марта, сотрудники ФСБ устроили облаву в двух столичных барах — Underdog и La Virgen. В сети широко распространились видео, где силовики заставляют посетителей заведений хором петь песни группы «Любэ». Люди, которые были в барах в тот вечер, сообщали «ОВД-Инфо», что при силовиках были кувалда и электрошокер. А одну из посетительниц, по свидетельству корреспондента SOTA, заставили написать на двери литеру Z. По итогам рейда задержали около 40 человек, включая несовершеннолетнего и уборщицу, говорилось позднее в заявлении администраторов баров, которое опубликовал их адвокат Константин Ерохин.

Рейд, как было указано в документах, проводился в рамках оперативно-розыскной деятельности: это были мероприятия «обследование помещений» и «изъятие фискальных регистраторов», которые проводили сотрудники Службы по защите конституционного строя ФСБ, сообщал Ерохин.

Мероприятия, со слов адвоката, были связаны с ещё летним инцидентом, когда в инстаграме La Virgen появился пост о благотворительном маркете виниловых пластинок в поддержку коллектива Kyiv Angels («Янголи Києва») — он занимается в том числе снабжением ВСУ и отрядов теробороны. Позднее в La Virgen заявили, что аккаунт был взломан; сооснователь бара Павел Косов извинялся на камеру, заведение объявило сбор для пострадавших на Донбассе. То есть между рейдом и его причиной прошло больше полугода.

Косов ещё тогда был задержан сотрудниками ФСБ, доставлен в столичное управление и опрошен без процессуального статуса. «С лета был абсолютный вакуум, я успокоился. Ничего не предвещало [рейда]. Но сейчас мы видим некий тренд, связанный с этими донатами: видимо, накопился определённый материал у правоохранительных органов за год, и они начали его реализовывать, — сказал «Вёрстке» Ерохин. — И вот происходят рейды, направленные, по всей видимости, на выявление лиц, лояльных ВСУ. Хочу отметить, что мои клиенты такими лицами не являются. Они остаются в России и готовы дальше давать все необходимые пояснения». При этом Павел Косов объявил об уходе из проектов, чтобы бары с ним больше не ассоциировались.

Сейчас адвокат жалуется на многочисленные угрозы и оскорбления, которые поступают ему в телеграме, в том числе из провластных каналов.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Как «предостережения» превратились в дела

В течение прошлого года силовики в основном применяли похожие «меры устрашения», не возбуждая уголовных дел. «Мы все помним, как это начиналось: [в феврале 2022 года, через три дня после начала боевых действий] генпрокуратура выпустила релиз о том, что финансирование украинской армии подпадает под признаки госизмены», — напоминает адвокат Иван Павлов.

Далее ФСБ начала выписывать «предостережения» — бумаги, которые составляются, когда преступление ещё не совершено, но «созданы условия» для его совершения. Обычно они направляются по почте. Но в данном случае «для мощного пиар-эффекта к ним  „приделали ноги“», говорит Павлов: «Ноги чекиста с вооружённым спецназом и камерой. В итоге по телеканалам показывают человека в майке и трусах, которому в окружении спецназа зачитывают это предостережение. Сигнал был послан и должен был быть услышан».

Например, спецслужба в такой форме сообщала о «предостережениях» троим жителям Подмосковья, которые перечислили деньги украинскому фонду «Вернись живым», ещё одному жителю столичного региона — за донат в тот же фонд, двоим нижегородцам, петербургскому студенту. Практически все эти сообщения сопровождались видео — и некоторые ролики заканчиваются «покаянием» человека.

То, что до поры ФСБ не возбуждала уголовных дел, Павлов объясняет так: «Чекисты начали работать — у них все транзакции как на ладони, здесь для них всё абсолютно прозрачно — и ужаснулись их количеству. Дело в том, что госизменников не может быть очень много. Их может быть десять, но не десять тысяч», — рассуждает адвокат.

Это связано с тем, что, во-первых, для оперативной работы и расследования такого количества дел просто не хватило бы кадров. Во-вторых, вал дел о госизмене «девальвировал бы их ценность для оперов — они перестали бы получать бенефиты от их раскрытия». «А главное, — продолжает Павлов, — для государства это крайне репутационно невыгодно: если выяснится, что столько граждан донатят на оружие противнику».

Дела начали возбуждать, когда «доноров» осталось не так много, считает адвокат: «Большинство людей сигнал всё-таки услышали. Остались отдельные личности, к которым можно применить уже уголовную статью. Их не десятки тысяч, а несколько человек — и с ними можно пожёстче».

Значительная часть сотрудников ФСБ прошлый год провела в командировках, поясняет «Вёрстке» собеседник, близкий к спецслужбе. Он подчеркивает, что логистических сложностей с отслеживанием транзакций у ведомства нет. Следовательно, причина тому, что дела начали возбуждать только сейчас, — «либо во внутренних моментах, либо в политическом решении»: «Конечно, ФСБ всегда всё видела. У нас в стране уже давно видно любую проводку. Несколько лет назад Мишустин в Дубне открыл огромный дата-центр — и после этого ФНС стала видеть вообще любую необходимую информацию в два клика. А значит, вместе с ней её стали видеть все другие компетентные службы».

В то же время реальный источник сведений, что некий человек финансирует ВСУ, может отличаться от того, который потом будет указан в деле, говорит другой собеседник «Вёрстки», бывший сотрудник спецслужбы. «Как опера об этом узнают — никто не знает, это же оперативная работа. Например, кто-то болтанул, что Вася Иванов отправил сто долларов на счёт ВСУ. Проверили Васю Иванова, нашли у него счёт в Сбербанке. Пришли туда, получили данные. И эту справку положили в основу дела. Так же могли легализовать [донос] и через налоговую, и через финмон (Росфинмониторинг) — как угодно», — объясняет он.

Маргарита Алёхина