«Не ради показухи, а из солидарности с роднёй»

Десятого сентября Андрей Корольчук пробежал полумарафон имени Александра Раевича с украинским флагом на футболке в знак солидарности со своими родственниками и друзьями в Украине. Когда он вернулся домой с медалью после забега, к нему приехали полицейские и пригласили в отделение. Он рассказывает, что там ему угрожали наручниками, если он не будет «разговаривать по-хорошему», спрашивали об отношении к «спецоперации» и заставляли раздеваться, потому что думали найти у него татуировки с символикой батальона «Азов»*.

*Верховный суд России признал украинский батальон «Азов» (его символика ранее признана экстремистской и запрещена) террористической организацией и запретил его деятельность на территории России.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Я бегун-любитель. Бегаю с начала нулевых годов, с первого курса. В полумарафоне Раевича участвую почти каждый год. Пару раз бегал и на выездных марафонах, в Красноярске и в Москве, но в основном в Новосибирске.

Флажок, с которым я пробежал 10 сентября, я купил в Харькове. Кажется, в 2003 году. Я там был у родни, у бабушки с дедушкой, и в книжном магазине в отделе сувениров увидел этот флажок. Привёз домой, и всё это время он у меня лежал.

Перед забегом я прицепил его к футболке не ради акции или показухи, а из чувства солидарности, в том числе со своей украинской роднёй. У меня есть родственники и в Донецке с Мариуполем, и в так называемых бандеровских краях — в Луцке, во Львове. Сам я провёл детство в Мариуполе.

Своё участие в забеге я не назвал бы акцией, я же не активист. Это было скорее движение души. Так же по зову сердца я в марте выходил к оперному театру в Новосибирске, когда был антивоенный митинг. Я тогда ночь не спал, переживал из-за новостей. Все готовились к 8 Марта, а у меня просто в башке не укладывалось: какое 8 марта? Когда моя родня там страдает, я буду просто лежать в кровати, молчать, спать, телек смотреть, веселиться? Поэтому шестого марта я поехал в центр Новосибирска на антивоенное собрание.

Нас тогда всех загребли в автозак: курьера Яндекс. Еды, маму с коляской, журналистов — все попали под раздачу. У меня административка была за это: штраф десять тысяч якобы за нарушение антиковидных мер. Я подавал апелляцию, но штраф оставили в силе.

Вот и теперь я пробежал полумарафон в такой футболке, потому что не мог по-другому. В день забега, 10 сентября, я приехал в город. Меня зарегистрировали на участие в забеге, выдали стартовый пакет с номером. Полицейские потом ещё удивлялись, что я даже заплатил стартовый взнос.

Я знал, что ничего не нарушаю и что флаг Украины не запрещён. Но в то же время был морально готов к тому, что меня либо вообще не допустят на стартовую линию, либо снимут с дистанции и под белы рученьки увезут в отделение. Поэтому в раздевалке поверх футболки с флагом я надел безрукавку. Пробежал в ней первый круг и думаю: «Ну чего ждать, будь что будет!» — и стянул безрукавку, смял её в руке и бежал дальше в белой футболке с флагом Украины.

Представьте: третий город страны, столько болельщиков, пять кругов по Красному проспекту, куча контрольных точек, где стоят организаторы полумарафона, патрульные с рациями, гибэдэдэшники, и никто меня не снял с дистанции. Из тех, кто бежал рядом, тоже никто не реагировал негативно.

Я даже удивился, что никому не нужен. Может быть, если мозги не промывать ненавистью, не накачивать пропагандой, то все люди на самом деле вполне добродушные? Я махал болельщикам, пятюню отбивал им, участников подбадривал.

Думал, может, меня на финише возьмут полицейские. Но я пробежал сквозь финишный створ, на меня повесили медаль финишёра, дали бутылку воды, и всё. Я был всё в той же футболке с флагом. Зашёл в раздевалку, спокойно ушёл оттуда и сел в маршрутку до Бердска (город под Новосибирском. — Прим. ред.). Пока ехал, думал, что не может всё так гладко пройти. Как-то подозрительно. Приехал домой, помылся и лёг отдохнуть — и вот тут началась канитель и долбёжка в дверь.

В глазок смотрю: стоят двое в штатском. Я, разумеется, дверь не открыл, потому что был один дома. Мало ли, что со мной сделают: наркотики подкинут или просто скрутят и увезут. Они к соседям начали стучать, что-то у них спрашивали. Потом спустились в машину с тонированными стеклами (гражданскую, я с балкона увидел). За каждым, кто заходил в подъезд, забегали, и их тоже, видимо, опрашивали. Часа два я не открывал и ждал, пока ко мне подъедут брат и мачеха. Я позвал их, чтобы у меня были свидетели. Потом мне брат рассказал, что, оказывается, с другой стороны дома ещё две или три полицейские машины дежурили, как будто к опасному преступнику приехали.

Когда приехали брат с мачехой, я впустил тех двоих ребят, которые ко мне ломились. У них в руках была какая-то бумага, но они мне её не дали. Сказали: «Приезжайте в отделение, Андрей Иванович, напишите своими словами объяснение, почему вы бежали с флагом Украины». Когда мы с братом приехали в отделение, никакого объяснения с меня не взяли. Оказалось, у полицейских была задача доставить меня в Новосибирск, где меня ждал эшник (сотрудник Центра «Э». — Прим. ред). Я ещё в Бердске их просил хоть какую-то бумажку, повестку, акт о доставлении. Мне ответили: «Ой, Андрей, давай ты не будешь нам палки в колёса вставлять и себе не будешь усложнять ситуацию. Мы тебя сейчас увезём, там дашь объяснение. Никто тебя в тюрьму сажать не будет».

А я знаю, что сажать меня не будут, я же ничего не сделал. Но просил оформить всё как надо. Не скандалил, но требовал бумажку хоть какую-то. В итоге принесли повестку. Я попросил дать мне время заехать домой, чтобы взять воды и поесть, — я с утра не ел. Мне говорят: «Никуда ты не поедешь, мы тебя обязаны доставить». И один из полицейских, Виталий Викторович, достаёт наручники со словами: «Мы тебя сейчас повяжем, будешь как шёлковый. Всё расскажешь». Я ему говорю: «Виталий Викторович, ну вы поосторожнее со словами. А то сейчас на себя наговорите, а тут же ещё мой брат сидит как свидетель». После этого он стал повежливее.

Когда меня выводили из кабинета, я успел позвонить в «ОВД-Инфо» (правозащитный проект, признанный Минюстом РФ «иноагентом». — Прим. ред.) с телефона брата. Свой я даже не брал с собой, чтобы не залезли туда и не изъяли.

Из Бердска меня на полицейском уазике под охраной повезли в Центральное отделение в Новосибирск. Следом за мной поехал брат. На месте меня передали эшнику. Он попросил всех выйти из кабинета и начал со мной разговаривать по понятиям: «Андрей, садись, поговорим» — с такой интонацией, как будто в подворотне за школой. Я говорю: «Вы хоть представьтесь». Он нехотя корочку достал: «Оперуполномоченный Константин Петров». Отчество я не запомнил.

Такое впечатление, что они меня просто запугать хотели, морально подавить. Эшник мне: «Давай просто поговорим по душам». На все его вопросы я вежливо отвечал. Но от него тоже угрозы пошли: «Не хочешь по-хорошему? Я к тебе каждый день ходить буду. Ты же знаешь, какая ситуация в стране. Идёт спецоперация. Ты зачем бежишь с украинским флагом?» Я говорю: «А что я нарушил? Флаг украинский запрещён?» Он молчит, ответить нечего. Потом говорит: «Ну а какое твоё отношение к спецоперации?» Я сослался на 51 статью Конституции, чтобы они не перекрутили всё против меня.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

Потом ему надоело. Он понял, что я не дурак, и говорит: «Поднимайся, раздевайся. Мне надо проверить твои татуировки». Видать, символику нацистскую искал. Я майку снял. Спросил, надо ли дальше раздеваться, штаны снимать, трусы. Он ответил: «Ладно, не надо, будем дальше говорить». А потом адвокат от ОВД-Инфо Василий Дубков приехал. Эшник в это время масочку на лицо натянул и ушёл, не попрощавшись. Его и след простыл.

Василий вытребовал у полицейских рапорт о доставлении, и там была вот эта статья 20.3.3 (КоАП РФ, «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооружённых сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности или исполнения государственными органами Российской Федерации своих полномочий в указанных целях». — Прим. ред). Я под диктовку Василия написал объяснение. Отметил там, что в мою сторону была угроза применения наручников со стороны полицейских, угроза применения насилия.

В итоге меня отпустили без протокола о правонарушении. У меня на руках ни единой бумажки не осталось, хотя я полдня провёл с полицейскими. Единственное, что сказала секретарь в отделении: «Ждите, вам по почте придёт извещение, и вы всё узнаете». Либо дадут ход делу и доведут до суда, либо отстанут. Такое подвешенное состояние сейчас. Я готов к преследованиям каким-то. Может, тот же эшник на карандаш меня возьмёт. А могут и отстать.

Но я не боюсь. Я ничего противозаконного не сделал, а сделал всё по совести. Я и эшнику говорил: «Вы поймите, я россиянин, но у меня украинские корни. И там моя родина, и здесь. Мне разорваться, что ли? Или молчать? У меня в Харькове друг-бегун погиб, и в Одессе знакомый тренер по детскому футболу убит осколком. Все они русскоязычные. Я чисто из солидарности с друзьями и родными прикрепил флаг, без всяких лозунгов».

Фото на обложке: личный архив Андрея Корольчука

Редакция «Вёрстки»