«Это было так грязно и порочно». Как устроена эротическая литература для подростков

Пока в России громят издательства, продажи бумажных книг растут. У буктьюберов — книжных блоггеров — десятки тысяч подписчиков. А один из самых читаемых жанров в России — это подростковый эрофикшн, который игнорирует запрет на ЛГБТ и патриархальные ценности государства. «Вёрстка» рассказывает о том, как устроен мир литературы Young Adult.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

«Поцелуй оказался неожиданно жарким. В рот Нила ворвались его язык, обжигающий вкус водки и приторная сладость крекерной пыли».

«„Ты на неё всё-таки запал, да?“ „Не на неё, — шепчет за меня кто-то. — На него“».

«Я поцеловал его. Я схватил его за шею, он почти не сопротивлялся. Шея оказалась такая горячая, такая колючая сзади, я чуть не обжегся, чуть не поранился, когда потянул к себе».

Это квир-сцены из опубликованных в России книг, которые сейчас уже невозможно купить. «Вёрстка» не приводит здесь названий романов и фамилий авторов. Таких книг немало, но «фронтменом» борьбы государства за традиционные среди подростков ценности стал роман «Лето в пионерском галстуке» Катерины Сильвановой и Елены Малисовой, изданный Popcorn Books в 2021 году. Книга, события которой разворачиваются в пионерском лагере «Ласточка» в Харьковской области в 1986 году, рассказывает о взаимной влюблённости 16-летнего пионера Юры и вожатого — 19-летнего студента МГИМО Володи.

Произведение заканчивается описанием сцены близости Володи и Юры: «Через несколько минут Юрка забыл, кто он такой и где находится. Он не мог понять, что ощущает. Было одновременно и приятно, и странно, совершенно непривычно и ни на что не похоже. Он помнил, что может сказать „стоп“, но молчал. Не хотел останавливать, да и сил говорить не было. Володя целовал его. Юра хотел услышать Володино дыхание, хотел узнать — ему так же странно? Одновременно и сладко, и душно, и горячо?»

«Дело издателей»

По одной из версий, именно из-за книги «Лето в пионерском галстуке» 14 мая 2025 года силовики пришли с обысками в издательство «Эксмо» в Москве. А на следующий день Замоскворецкий суд Москвы отправил под домашний арест до 13 июля трёх фигурантов уголовного дела: одного из руководителей издательств Popcorn Books и Individuum Дмитрия Протопопова, директора по продажам Павла Иванова и менеджера склада Артёма Вахляева.

По версии СК, с ноября 2023 по сентябрь 2024 года задержанные издавали и продавали книги, «пропагандирующие ЛГБТ». Поскольку «международное движение ЛГБТ» признано экстремистским и запрещено в России, против издателей возбудили дело по всем трём частям статьи 282.2 УК — «организация деятельности экстремистской организации». Максимальное наказание по этой статье — от 7 до 12 лет лишения свободы.

Так в России началось «дело издателей» — первое дело об экстремизме в области книгоиздания.

Обвинения связаны с продажей книг Катерины Сильвановой и Елены Малисовой через интернет-магазин издательства, говорят источники РБК. По данным Российского книжного союза, их роман «Лето в пионерском галстуке» занял первое место в рейтинге художественных книг среди россиян за первое полугодие 2022 года. Его тираж, по данным СМИ, в 2022 году превысил 200 тысяч экземпляров.

Успеху книги не помешала, а скорее, даже способствовала пропагандистская кампания, направленная против неё. 25 мая 2022 года пост о книге опубликовал Захар Прилепин. Писатель заявил, что название издательства Popcorn Books «неизбежно читается как порно-букс», а сам он «сжег бы всю эту контору». Позже Никита Михалков зачитал в своей программе «Бесогон» отрывок из книги и назвал её «лихой работой» по пропаганде ЛГБТ, а депутат Госдумы Нина Останина направила в Роскомнадзор требование о проверке романа.

На фоне травли и принятия в декабре 2022 года закона о запрете «пропаганды ЛГБТ» в интернете, книгах, СМИ, кино и рекламе авторы «Лета в пионерском галстуке» покинули Россию. 3 февраля 2023 года Минюст включил их в реестр иноагентов.

«Если бы не все эти запреты, я бы и знать не знала об этой книге, — рассказывает „Вёрстке“ одна из читательниц романа, 45-летняя сибирячка Анна Левченко. — Фанаты сокращают название романа до „ЛВПГ“, звучит, как какая-то ОПГ, организованная преступная группировка. Когда суета началась, моя подруга мгновенно скачала книгу с „Флибусты“ и прислала мне. Вторую часть увидела на книжной полке своей приятельницы в другой стране и читала уже в бумаге».

Анна добавляет, что ей интересно было окунуться в атмосферу советского лагеря с его «линейками, кострами и пирожками из столовой», а какого пола там герои и какие у них отношения, для неё вообще не имело значения. Её 12-летняя дочь книгой не заинтересовалась, сказала, что она «детская и про СССР», и читать роман не стала.

«Люциус и его Ваза»

«Лето в пионерском галстуке» родом из сетевой литературы. Книгу публиковали с 2016 по 2017 год на «Фикбуке» — русскоязычной площадке для авторов фанфиковi (так называются любительские сочинения по мотивам популярных среди подростков книг, фильмов, видеоигр, аниме и комиксов)× и ориджиналов — авторских произведений без прямых отсылок к известным персонажам и мирам.

«Фикбук» (также «Книга фанфиков») — некоммерческий русскоязычный ресурс фанфиков и другой сетевой литературы, размещаемой пользователями на открытой платформе. Это крупнейшая русскоязычная площадка для онлайн-публикаций не только фанфиков, но и оригинальных историй, а также литературоведческих статей.

12 июля 2024 года «Книгу фанфиков» заблокировали в России по инициативе Роскомнадзора в связи с «содержанием контента с ЛГБТ-пропагандой». 30 июля 2024 года администрация сайта отчиталась, что сделала недоступным ЛГБТ-контент для российских пользователей и внесла «все необходимые изменения, чтобы „Фикбук“ соответствовал законам РФ».

Но для пользователей «Фикбука» из других стран всё осталось без изменений, а для пишущих и читающих самиздат россиян всё здесь по-прежнему доступно через vpn. И пока в «парадной гостиной» издательского мира идут обыски и ищут виноватых в пропаганде ЛГБТ, в его «подвалах», скрытых от глаз законотворцев, можно продолжать читать об отношениях любого формата.

Квир-поцелуи под обложками цензурированных книг выглядят невинными по сравнению с тем, что описывают подростки в своих литературных экспериментах. Здесь можно найти эротику и порнографию на любой вкус, цвет, пол и размер, а количество тегов, которыми авторы сопровождают свои тексты, порой едва ли не больше, чем сами тексты. Среди них, к примеру, «боль», «изнасилование», «разница в возрасте», «нездоровые отношения», «пытки», «псевдо-инцест», dirty talk, «римминг» и «секс при посторонних». Герои подростковых книг на «Фикбуке» занимаются сексом друг с другом, со взрослыми, с животными и с неодушевлёнными предметами. Чтобы в этом убедиться, достаточно прочитать с десяток случайно выбранных текстов, оставив на десерт рассказ о том, что Люциус Малфой на двух страницах языком и руками проделывает с вазой, — в изложении автора русскоязычного фандома саги Роулинг о Гарри Поттере.

Собеседница «Вёрстки», имеющая опыт в написании таких текстов и попросившая об анонимности, объясняет: подростки пишут для подростков, всё это собирает невероятное количество лайков и активно обсуждается в комментариях, поскольку зачастую автор способен в красках описать и оправдать любой вид совокупления. Эта литература точно так же издаётся в бумаге — но не издательствами, а самими авторами по предзаказу. Под давлением цензуры самые популярные, уже имеющие своих читателей, молодые писатели вернулись туда, откуда пришли — на заблокированные платформы и в закрытые телеграм-каналы. Многие авторы даже выиграли от гонений и запретов, теперь они не связывают свои чаяния с издательствами и не ждут от них процента с продаж, а сами берут с подписчиков деньги за подписку, за предзаказ и так далее.

Средняя цена одной книги начинается от двух тысяч рублей. 500-страничная бумажная версия «Лета в пионерском галстуке» в мягком переплёте стоила в пределах 1000 рублей. Купить её можно до сих пор с рук. Правда, придётся и поискать и переплатить.

На «Фикбуке» активно пишут и читают слэш и фемслэш — жанры, где описываются мужские и женские однополые отношения. Название этому направлению подарил символ: через косую черту обозначали пару персонажей, чьим отношениям посвящён фанфик, например, «Борис/Виктор». Здесь легко найти произведения, маркированные как NC-21, со сценами расчленёнки, кровавых казней и жестокого изнасилования, и как NC-17, где детально описаны эротические сцены, в том числе и насилие, хотя система рейтингов чётко не определена платформой. Есть ограничения по возрасту, но они не работают: зарегистрироваться и читать любой текст может каждый.

Автор «Лета в пионерском галстуке» Катерина Сильванова в беседе с «Вёрсткой» отказалась от комментариев. Она не захотела привлекать ещё больше внимания к своей книге, а также к «Фикбуку» и людям, которые там всё ещё читают и публикуют тексты: «Не хочется подавать идеи, что бы ещё такого посильнее запретить».

«В крайнем случае напишет сам»

Подростковый психолог в разговорах с «Вёрсткой» объясняет, что поместить известный сюжет в контекст «нетрадиционных» отношений или просто добавить ему сексуальности для подростка — «максимально естественно». Подобное существовало во все времена, но сейчас эта история не на тетрадном листе, который передают из рук в руки, а в более свободном доступе. Благодаря платформам самиздата даже маленький текст обретает свою жизнь, где автор видит количество просмотров и отвечает на комментарии читателей, подпитывая собственные литературные амбиции.

«Тот, кому всё это неинтересно, просто пройдёт мимо. Кому интересно, того не остановишь блокировкой и запретами. Без эрофикшна при желании подросток не останется, даже если все книги мира сожгут — в крайнем случае напишет сам. А то книги с маркировкой покупать нельзя, водку до 21 покупать нельзя, а в 18 идти воевать и быть убитым можно. Зато трезвым умер!» — говорит врач-психотерапевт и семейный психолог, который более 20 лет работает в России с подростками. «Вёрстка» не называет его фамилию из соображений безопасности.

Терапевт уверен, что «подобная графомания ничем не опасна», потому невозможно никого ни к чему склонить описанием факта. «Невозможно подсадить на то, что совершенно чуждо. Если тебе не нравится кофе, ты не будешь постоянно пить тыквенный раф. Не начнёшь смотреть боевики, если ненавидишь их — сколько бы денег не вложили в рекламу», — считает он.

Успех же открытых фанфик-платформ, по словам психотерапевта, в том, что там пишут такие же подростки или вчерашние подростки — те люди, которые могут прямо рассказать о своих чувствах или опыте. Ни книги для подростков, «провёрнутые через мясорубку опыта» взрослых авторов, ни классика никогда не станет альтернативой. «Раскольникову 23, Татьяне Лариной 17, Онегин на девять лет её старше — это Young Adult пушкинской поры, но её герои живут другую жизнь в другом обществе, с другим социальным укладом. Подростки сегодня очень условно понимают то, о чём писали классики. А какое ты можешь получить удовольствие, если читаешь со словарём? Она для тебя не существует. При этом и до фэнтези не дотягивает», — резюмирует он.

Для современной аудитории Young Adult привычен собственный тезаурус, где «Вишнёвый сад» и «Обыкновенная история» — это лишь «типикал классика». У них свой сленг. Помимо приквелов и сиквелов популярны и вбоквелы, где развивается один из второстепенных сюжетов. Если героиня переспала с хоккеистом — это Sport Romance, а если с чародеем на сеновале — то Сountry Fantasy. Хороший тон — отличать чиклит (ироничное «дамское чтиво», буквально «литература для цыпочек») от обычного любовного романа, герметичный детектив (все персонажи заперты в одном помещении) от доместик-триллера (события происходят внутри маленького города или другой замкнутой общины), иногда переключаться на нон-фикшн и тру-крайм, а также знать, что ляссефилия не болезнь, а коллекционирование закладок.

«Недовзрослые»

Устойчивого перевода термина Young Adult в русскоязычных культурологических дискуссиях так и не сложилось. Словосочетание «подростковая литература» не передаёт его точного содержания, русскоязычные издательства и блогеры часто пользуются определением «молодые взрослые». Усреднённо это диапазон от 14 до 20 лет: «недовзрослые» или «переподростки». Но в последние годы сегмент настолько разросся, что всё чаще читателями этих книг становятся младшие школьники, а верхние границы расширились до 30, а то и до 35 лет. Главным мерилом в определении аудитории становится не возраст, а психофизиологическое развитие: период взросления, сепарации, физического и полового созревания.

Такие книги ещё называют «романами инициации». Здесь герою нужно победить дракона-одноклассника, отстоять честь принцессы-соседки, пройти через огонь, воду и медные трубы чужого города, группового буллинга, выигрыша в лотерею или напротив, банкротства родителей — и познать прелести плотской стороны жизни. Полигон всех этих испытаний может находиться как в мире, максимально приближенном к тому, где живёт автор, так и в вымышленной вселенной любой конфигурации.

Сегодня Young Adult — одна из самых востребованных ниш на российском книжном рынке, а его участники с 2022 года в голос называют молодёжь самой читающей возрастной категорией в России. Самым издаваемым автором в России в прошлом году, согласно статистике Российской книжной палаты, стала Анна Джейн, обогнавшая по тиражам Достоевского, Толстого, Кинга и Ремарка. Писательница из Красноярска, известная многочисленными любовными молодёжными романами, умерла 1 февраля 2023 года, но близкие продолжают заниматься изданием её книг по рукописям и черновикам. На конец 2024 года суммарный тираж книг Джейн составил 2,2 млн экземпляров. Два года в топ-20 самых издаваемых авторов художественной литературы держится также писательница Ася Лавринович, в 2024 году на 15 месте в рейтинге оказалась Дана Делон с общим тиражом книг в 302 тысячи экземпляров.

Авторы Young Adult, в чьих книгах можно найти эрофикшн, ненамного старше самих читателей, у них разные, но неуловимо похожие псевдонимы и схожие творческие биографии: как и авторы «Лета в пионерском галстуке», это нередко «дети самиздата» (современный самиздат не имеет ничего общего с советским: так называют электронные, печатные, аудиокниги, опубликованные самим автором, без партнёрства с издательством). Кристина Старк, Селина Аллен, Мари Мур, Макс Фальк, Эли Фрей и другие родились в конце 80‑х — начале 90‑х. Они пишут для подростков сегодняшних.

К примеру, Кристина Старк, родившаяся в Крыму в 1984 году, в свои 25 лет начала публиковать литературные заметки, стихи и наброски фантастического любовного романа. Первые главы книги она размещала в группе во «ВКонтакте», а обратную связь получала от своих же подписчиков. Когда книга была близка к финалу, на Кристину обратила внимание Тата Анастасян, редактор крупного московского издательства. Так право на публикацию дебютной рукописи приобрела компания АСТ, а молодая писательница заключила свой первый контракт. Сейчас у неё вышла уже 21 книга.

«Вкус порока»

Мир фанфиков и ориджиналов сегодня гораздо шире рамок литературы. Подросток может купить мерч на любой вкус и кошелёк, собрать из «Лего» дом Калленов из «Сумерек» или попробовать на вкус «Гермиону» — такой кофе со вкусом роз продают в петербургской кофейне «Косой переулок», все напитки там названы именами персонажей «Гарри Поттера». Аудитории буктьюберов — книжных блогеров — десятки тысяч человек. Они записывают рилсы с рецензиями, устраивают марафоны чтения и учат, как красиво расставить книги на полках. «Хотите полюбить чтение, но не понимаете, с чего начать, что покупать?» — москвичка Дарья Немкова убеждает подписчиков, что им нужен бук-стилист и предлагает свои услуги.

Сами авторы активно контактируют с аудиторией через соцсети: делятся новостями личной жизни и выкладывают отрывки из романов, над которыми работают прямо сейчас. Редакторы издательств приглашают читателей обсудить фанфики и анонсируют выход книг в «цветах персикового закатного неба», обещая цветные форзац и нахзац, а также «бьющееся сердце в уголках страниц».

Это территория «лавандовых книжных боксов» (в набор входят книга, уютные тёплые носочки, свеча с запахом лаванды, шипучая соль для ванны, семена петунии и лаванды, milka с лесными ягодами, душистое мыло, крем для рук, мюсли-батончик, tic tac ягодный микс и баночки с лавандой). Предзаказов на книги с автографами, лимитированных тиражей и «горячего книжного контента» с «потрясным цветным срезом и блёстками». «Готовимся пищать от восторга!» — призывают авторы пабликов и предлагают «насладиться щепоткой стекла» (так подростки называют тяжёлые моменты в книге) в очередном вымышленном «мире хрупкого равновесия, дикого желания и непризнанных согрешений».

Сотрудники издательств балансируют между буквой закона и интересом своего юного читателя. Главный редактор Clever и его импринта Trendbooks Елена Измайлова ведёт телеграм-канал «о внутренней жизни самого загадочного и необычного издательства» под ником «госпожа И.», обещает «визуалы и инсайды», рассказывает о книжных гараж-сейлах, а классику преподносит как «руководство по мужчинам, которые должна прочитать каждая девушка». Евгений Капьёв, гендиректор «Эксмо», в своих соцсетях оповещает о первом реалити-шоу о писателях и напоминает, что 14 февраля не только День всех влюблённых, но и день книгодарения. Там же он публикует и заявление Российского книжного союза по поводу задержания его сотрудников.

Большинство популярных бук-блогеров и авторов никак не отреагировали на разворачивающееся «дело издателей» и в пабликах продолжают жить своей жизнью, постить анонсы марафонов чтения, разыгрывать подарочные издания и анонсировать «немного пряной красоты в кленовых оттенках — для тех, кому срочно нужны сказочные и нежные истории любви».

Под яркими обложками книг, которые продвигают издатели, не только фантазийные миры, школьные проблемы, отношения с родителями, но и подростковая эротика. «Влажная щель» — не о прогулке по скалам, а «чувствительный бутон» имеет такое же отношение к цветоводству, как «стальной ствол» — к баллистике.

Но сцены любви в новинках литературы и издатели, и сами авторы анонсируют аккуратно, шёпотом обещая «горячий книжный контент» и громко говоря о наличии в книгах сцен 18+.

К примеру, таких:

«Моя слюна стекала по подбородку, это было так грязно и порочно, но он не мог оторвать от меня восхищенного взгляда. Я застонала, заглатывая его глубже и ускоряя движение пальцев в себе».

«Хорошо, что стол закрывает нижнюю часть моего тела, иначе Грейс решит, что у меня встал на её „Цезарь“. Наверняка мой стояк отлично проглядывается под серыми спортивными штанами из итальянского хлопка».

«Его горячая ладонь касается моей оголенной ягодицы и массирует её. Я продолжаю гладить его через штаны, отчего Десмонд приглушённо стонет мне в рот».

«Я опустилась перед ним на колени, развязала пояс его халата и коснулась его тела — там, где с сопротивлением было хуже всего. У его горячей кожи был вкус яблока — того самого, которым прельстилась Ева. Вкус порока…»

«Мои пальцы скользят по его плоти, расправляя латекс презерватива. Между крайней точкой его желания и точкой моей готовности — считанные сантиметры. Ему нужно просто войти в меня».

Поскольку герои таких сцен — разнополые, их никто не запрещает.

«Категорическое неприятие ЛГБТ-культуры»

В конце июня 2013 года Владимир Путин подписал закон о запрете «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений» детям. После этого издательства ещё могли публиковать книги о квир-любви в прозрачной плёнке и с маркировкой 18+ — и публиковали.

Спустя десять лет, 30 ноября 2023 года, Верховный суд РФ признал не существующее «международное общественное движение ЛГБТ» экстремистской организацией, после чего сам факт принадлежности к ЛГБТ-сообществу стал грозить реальными сроками до 12 лет заключения.

Тогда участники книжного рынка обратились к списку из 250 книг, который «в связи с ЛГБТ-пропагандой» сами, как пишет издание «Коммерсант», составили. Часть изданий продавцы решили изъять из продажи.

Социолог, социальный психолог Алексей Рощин, комментируя этот список, признаётся, что у него «челюсть отвисает» и «голова идёт кругом».

— Очень много знакомых названий: я ведь часто захожу в книжные и роюсь в книгах, люблю это дело, — Рощин перечисляет фамилии якобы «неугодных» авторов, которые шокировали его сильнее всего: — Любимец всех дам Харуки Мураками, моя обожаемая ирландка Тана Френч, французский философ 18 века Дени Дидро, автор сценария «Джентльменов удачи» неподражаемая Виктория Токарева, а также Хулио Кортасар, Ивлин Во, Вирджиния Вульф.

Также в лонг-лист книжной «запрещёнки» попали, как пишут СМИ, произведения Федора Достоевского, Пауло Коэльо, Марселя Пруста, Оскара Уайльда, Стефана Цвейга и других классиков.

Popcorn Books после принятия закона о запрете «пропаганды ЛГБТ» попытался издавать книги, подходящие под запрет, под обложками с цитатами из 29 статьи Конституции, которая гарантирует свободу слова и запрещает цензуру. В январе 2023 года по доносу депутата Госдумы Александра Хинштейна издательства возбудили первое в стране дело о «пропаганде ЛГБТ». По словам Хинштейна, в феврале того же года новый на тот момент основной владелец Popcorn Books Денис Котов на встрече с ним «продекларировал категорическое неприятие ЛГБТ-культуры» и заявил, что «перформанс с ЛГБТ-книгами, обёрнутыми в конституцию», был «дембельским аккордом старого менеджмента перед уходом», и уже в августе продал «Эксмо» 51% своего издательства.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

«Жопа есть, а слова такого нет»

Сегодня издательства изобретают всё новые способы «подстелить соломку» под малопонятный, но качественно пугающий штрафами и тюрьмой закон о пропаганде ЛГБТ. Например, в переводных книгах часть текста они просто закрашивают чёрными полосками. Так поступило издательство АСТ, отцензурировав биографию известного итальянского режиссера Пьера Паоло Пазолини, который был открытым гомосексуалом. Из книги практически полностью пропала тема сексуальности и личной жизни героя, а в издательстве заявили, что это более честный выбор, чем просто вырезать абзацы, будто их в книге и не было. Другое российское издательство «Альпина нон-фикшн» выпустило книгу о философии французской писательницы-феминистки Симоны де Бовуар с чёрными полосами вместо некоторых цитат.

«Слушаю новый роман Бакмана и думаю, что вот ещё одну книжку будут с чёрными полосами в переводе издавать, главный герой там гей, любит другого героя», — пишет Дмитрий Лягин, литературный обозреватель, автор телеграм-канала Pal o’ Me Heart, иронизируя, мол, какую свинью подложил автор своим российским читателям, не мог, что ли, «без этого вот написать очередную козишнуюi (от английского cozy — уютную и удобную)× книжку про грустных старичков?»

Изворачиваться приходится и бук-блоггерам. Например, в рецензиях на новый англоязычный квир-роман писателя Адама Хэзлетта, чьи книги становились финалистами Пулитцеровской и Национальной книжной премии, об ЛГБТ теме нет ни слова, только «тайна» и «секрет». Анастасия, автор телеграм-канала Drinkcoffee. Readbooks, смакует впечатления от одной из самых ожидаемых новинок года по версии LitHub и обещает удовольствие от яркой и эмоциональной прозы Хэзлетта, но запрещёнку прячет за формулировкой «несмотря на то, что в книге много чего такого, о чём сейчас нельзя говорить».

«Покажите мне ребёнка, который видит по ТВ заблюренный квадрат и не спросит у родителей, почему это герой всё время руку ко рту подносит, а из пикселей дымок струится», — говорит собеседник «Вёрстки» врач-психотерапевт в анонимном интервью «Вёрстке». Специалист уверен: всё старательно скрываемое лишь вызывает у подростков повышенный интерес.

— Мы знаем, что какой-то процент людей гомосексуален и кто-то из детей с этим столкнётся. Не говорить об этом не означает искоренить это явление, — говорит психолог. — А то получается, как в детском анекдоте: жопа есть, а слова такого нет!

Он убеждён, что прежде чем что-то запрещать, стоит определиться, что такое вообще пропаганда. «Пропаганда — прямой призыв: „делайте вот так“. Писатели лишь рассказывают, что жизнь большая: в ней есть бездетные семьи, ночные клубы, психотропные препараты, антидепрессанты, половое влечение к разным людям и многое другое. А пропагандист у нас государство, и пропагандируют нам совсем другое: любовь через загс, семейное счастье, семеро сытых и довольных детей по крепким ипотечным лавкам».

Психотерапевт рассуждает: если государство так печётся о традиционных ценностях, а всё альтернативное тщательно цензурирует, то почему бы тогда честно не говорить и о неочевидных нюансах брака? «Вот мы запрещаем секс, условно нетрадиционный, но превозносим секс, официально доступный благодаря штампу в паспорте. Но мы, как правило, не говорим, что традиционную пару, кроме секса, с утра до ночи ждёт сотня конфликтных ситуаций, послеродовая депрессия, спад влечения друг к другу и растяжки на беременном животе. Мы выхолащиваем другую сторону, и вчерашние подростки потом сталкиваются с очень большим разочарованием. Так давайте запрещать и пропаганду „долго и счастливо“! Или показываем всё, или давайте ничего», — психотерапевт полагает, что если правдиво рассказать про «будни молодой мамочки, заточенной в четырёх стенах», это станет большей пропагандой чайлд-фри, чем сотни художественных книг.

«Тенденцию на кол не посадишь»

«Правящая группировка, запустив свой феноменальный по идиотизму закон насчёт „Запрета всемирной организации ЛГБТ“, набрела, как она сама решила, на золотую жилу», — комментирует Рощин.

Тяжело, рассуждает он, бороться с какой-то просто неприятной государству общественной тенденцией или явлением: «Ведь тенденцию не оштрафуешь, в тюрьму или на кол не посадишь, да и к явлению тоже чёрт знает как подступиться. Вот если бы были так называемые „организационные формы“ — председатели, президиум, активисты, штабы на местах, тогда дело бы пошло веселей! Сразу ясно — чего громить, кого сажать, у кого имущество отбирать. Работа наполняется смыслом! А если „организационных форм“ нет, не беда, — добавляет социолог. — Их же можно придумать самим!». Почему бы эту роль не примерить на себя издателям?

После первых арестов издательство «Эксмо» — с формулировкой «в связи со следственными действиями» — направило в магазины просьбу снять с продажи и «утилизировать» 50 книг. Среди них, к примеру, экранизированные «Девушка из Дании» и «Назови меня своим именем». Будут ли их сжигать, не уточняется.

Обложка: Дмитрий Осинников

Поддержать «Вёрстку» можно из любой страны мира — это всё ещё безопасно и очень важно. Нам очень нужна ваша поддержка сейчас. Как нам помочь →