«Патриарх Кирилл обиделся»
Как служители РПЦ разделились на три противоборствующих лагеря и что происходит со священниками, которые выступают против войны
С тех пор как началась война в Украине, УПЦ (Украинская православная церковь) успела заявить, что хочет независимости от Московского патриархата, а ПЦУ (Православная церковь Украины) — потребовать, чтобы патриарха Кирилла отстранили от должности. Нескольких священников, которые призвали «остановить кровопролитие», оштрафовали, одного заключили в СИЗО. «Вёрстка» рассказывает, какие разногласия царят внутри Московского патриархата и что думают об этом эксперты и священники.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
В Прощёное воскресенье, 6 марта, в небольшом храме Костромской области священник Иоанн Бурдин выступил с проповедью, которая для некоторых прихожан стала неожиданной. Он назвал то, что происходит в Украине, «братоубийством» и предложил перед началом литургии помолиться о том, чтобы война прекратилась и господь защитил мирных жителей.
В храме в тот день было чуть больше десяти человек. Одна из прихожанок возразила Бурдину. Она сказала: «Там всё не так, как вы думаете». Священник ответил, что он никого ни к чему не принуждает.
«Остальные могли молиться вместе со мной, а могли выйти из храма, — рассказывает он. — Это была чисто христианская проповедь о недопустимости кровопролития».
После службы отца Иоанна вызвали в полицию. Он не исключает, что та самая прихожанка могла подать против него заявление. На священника составили протокол «о дискредитации Вооружённых сил». Помимо проповеди, туда включили ещё одно нарушение: публикацию «информации с агитационными изображениями» на сайте прихода (Бурдин разместил там призыв к миру).
Суд назначил штраф в размере 35 тысяч рублей. Вскоре священник покинул приход и уехал за границу. Он говорит, что, несмотря на последствия, не жалеет о своих поступках.
«Я считаю, что во время литургии Господь видит сердце человека, поэтому нельзя притворяться и обманывать, — объясняет Бурдин. — Церковь не может делать вид, что ничего не происходит, что не уничтожают украинские города и не гибнут люди. Это лукавство перед Богом, поэтому я не мог молчать».
Три лагеря
В Русской православной церкви, как и в светском обществе, после начала войны начались споры, конфликты и репрессии. Несогласных, которые решаются выражать свою позицию, запугивают штрафами, уголовными делами и увольнениями.
В настоящий момент известно как минимум о двух действующих священнослужителях, на которых заведены дела из-за их антивоенных высказываний. Один из них — Иоанн Бурдин, предложивший прихожанам помолиться о мире. Второй — дьякон Дмитрий Баев, который служил в церкви Иоанна Предтечи в Кирове. Его обвиняют в распространении «заведомо ложной информации» из-за постов в поддержку Украины во «ВКонтакте». Двадцать пятого февраля он написал заявление с просьбой вывести его за штат и уехал из России.
Также в дискредитации Вооружённых сил обвинили Александра Иванова, главного редактора православной электронной энциклопедии «Древо». Двадцать пятого февраля он опубликовал на портале заявление от имени редакции. В нём говорилось, что происходящее в Украине — «это не спецоперация, это война». «Не бывает войны, в которой бы не пострадали мирные жители. Война — это всегда кровь, разрушения, смерть и множество поломанных человеческих судеб, — гласило сообщение. — Последствия этого безумия, наш позор будут ещё долго разгребать наши дети и внуки».
В начале июля Иванов опубликовал пост на форуме «Древа». Он сообщил, что ему грозит суд по статье о дискредитации и что новостной отдел портала временно прекращает работу, потому что «поддерживать причёсанную и прилизанную ленту „правильных“ новостей» Иванов не готов.
Ещё один несогласный, столкнувшийся с преследованиями, принадлежит к РПЦЗ(А) — Русской православной церкви заграницей митрополита Агафангела. Это церковь, которая откололась от РПЦЗ в 2007 году и не относится к РПЦ. Её иеромонаха Никандра (Евгения Пинчука) из Верхотурья Свердловской области обвиняют в дискредитации ВС РФ за посты и комментарии во «ВКонтакте», в которых он осудил войну в Украине.
Кроме того, в Петербурге арестовали бывшего иеромонаха РПЦ Иоанна Курмоярова, который теперь тоже служит в РПЦЗ(А). Против него возбудили дело о фейках из-за видеозаписи на YouTube-канале, которая называется «Кто будет в аду, а кто в раю?» В ролике священнослужитель критикует военную агрессию России с точки зрения христианского вероучения. Сейчас Курмояров находится в СИЗО.
И всё же тех, кто не согласен с действиями российских властей и готов говорить об этом открыто, немного. Остальные или поддерживают происходящее, или осуждают молча.
Религиовед Сергей Чапнин считает, что РПЦ в России переживает внутренний раскол, но неявный и неофициальный. «Это тихое идеологическое противостояние в ситуации страха и неопределённости, — говорит он. — Православные разделились на три лагеря. Первые открыто поддерживают так называемую спецоперацию, вторые публично выступили против, третья группа — „молчащее большинство“».
Последовательный националист
Церковная верхушка в этом противостоянии занимает вполне чёткую позицию, которая согласуется с политикой российских властей. Впрочем, эксперты, опрошенные «Вёрсткой», отметили, что глава РПЦ патриарх Кирилл не сразу начал публично высказываться о военном конфликте.
В день начала войны, 24 февраля, он выступил с довольно нейтральным призывом не допустить жертв среди мирного населения. Но уже через 10 дней (6 марта) он прочитал проповедь, посвящённую Донбассу. В ней епископ заявил, что военные действия в регионе изначально были связаны с тем, что его жителям якобы пытались «силой навязать грех, осуждаемый Божьим законом»: западные ценности, «неограниченную свободу» и гей-парады.
Прямого благословения на войну патриарх так и не дал. Но 13 марта после службы в Храме Христа Спасителя он вручил главе Росгвардии генералу Виктору Золотову икону, выразив надежду, что «этот образ вдохновит молодых воинов, которые принимают присягу».
По мнению Николая Митрохина, научного сотрудника Центра изучения Восточной Европы при Бременском университете, в нынешней риторике патриарха Кирилла нет ничего удивительного. Учёный говорит, что глава РПЦ с самого начала своей карьеры последовательно придерживался националистических взглядов. И если в 1990‑е он ещё был «либеральным националистом», то в 2010‑х, уже будучи патриархом, стал крайне правым консерватором.
«Российское государство долго было слишком либеральным для него, а сейчас в общем и целом риторика светской власти совпала с его позицией», — считает эксперт.
Митрохин отмечает, что многие приближённые патриарха выступают с «радикальными националистическими мнениями» и даже «фашистскими утверждениями». В пример он приводит Кирилла Фролова — главу Ассоциации православных экспертов, который, в частности, призывал отменить концерт Мадонны, потому что это «экспорт всякой гадости и пошлости», и просил о самом строгом наказании для участниц Pussy Riot.
Также в числе близких к патриарху людей Митрохин называет Андрея Ткачёва — протоиерея, который известен женоненавистническими высказываниями. В 2018 году он заявлял, что «женщину нужно ломать об колено, гнуть её, тереть её, запихивать её в стиральную машину».
И всё же, как объясняет эксперт, несмотря на личные убеждения, Кирилл и его окружение вынуждены соблюдать «общецерковные интересы». Например, стремиться к тому, чтобы сохранять единство РПЦ и не портить отношения с другими православными Церквями. Поэтому, по мнению Митрохина, РПЦ не поддержала действия России в Грузии в 2008 году. Отношения с ГПЦ были для неё важнее влияния в Южной Осетии и Абхазии.
Впрочем, отдельные заявления Кирилл всё же делал. Например, говорил, что «грузино-осетинский конфликт стал следствием губительной политики грузинских властей». И всё же тогда патриарху удалось сохранить связи с ГПЦ.
В нынешнем конфликте это оказалось сложнее. По словам Митрохина, отношения РПЦ и УПЦ (Украинской православной церкви, относящейся к Московскому патриархату) «полны интриг».
Эксперт считает, что с начала военных действий украинские епархии ждали от Московского патриарха какой-либо реакции и чёткой позиции. Не дождавшись ни одного внятного заявления, в начале марта они начали «возмущаться».
Как минимум 15 из них прекратили поминать Кирилла за богослужением. Некоторые общины стали уходить из УПЦ в независимую ПЦУ — Православную церковь Украины, не связанную с РПЦ. Некоторые сделали это добровольно, другие — из-за давления со стороны местных властей.
«Патриарх Кирилл обиделся и написал резкое письмо, после чего РПЦ взяла паузу на разбирательства, — рассказывает Митрохин. — Так прошло два месяца. За это время патриарх начал публично высказываться про „спецоперацию“ и буквально каждую неделю оправдывать военную агрессию в проповедях. В публичных выступлениях он стал чётко демонстрировать свою позицию. Даже после событий Бучи и прочих преступлений, напоминающих геноцид, патриарх не сказал ни слова о жертвах, не призвал к прекращению кровопролития».
Митрохин считает, что в ситуации с Украиной военные действия «абсолютно соответствуют националистическим взглядам Кирилла», поэтому он не попытался найти общий язык с коллегами из Украины. В итоге 27 мая УПЦ провела в Киеве Архиерейский собор, где провозгласила свою «полную самостоятельность и независимость» от Московского патриархата. В РПЦ в ответ на это заявили, что единство Русской православной церкви пытаются разрушить «внешние силы». Впрочем, автокефалию УПЦ не провозгласила и на сегодняшний день по-прежнему остаётся самоуправляемой церковью в составе РПЦ.
Тем временем ПЦУ (Православная церковь Украины, не связанная с Московским патриархатом) попросила Вселенского патриарха Варфоломея лишить Кирилла патриаршего престола и призвать ересью доктрину «русского мира». Украинские медиа называют происходящее церковным трибуналом. Хотя, по мнению запрещённого в служении протодиакона Андрея Кураева, в позиции ПЦУ есть несостыковки, и лишить главу РПЦ престола вряд ли получится.
Отделение зарубежных приходов
В то время как УПЦ формально остаётся самоуправляемой церковью в составе РПЦ, несколько других зарубежных приходов успели полностью порвать связь с Московским патриархатом или заявили, что собираются это сделать.
Например, в марте Русская православная церковь в Амстердаме объявила, что разрывает отношения с РПЦ. «Священнослужители единогласно объявили, что они больше не могут функционировать в рамках Московского патриархата и обеспечивать духовно безопасную среду для наших прихожан», — говорилось в сообщении на сайте организации.
Теперь православная церковь в Амстердаме подчиняется Константинополю. На сайте сказано: «После многих лет пребывания в Московском патриархате мы были приняты во Вселенский патриархат».
Также о выходе из РПЦ объявил Крестовоздвиженский приход в итальянском городе Удине. Священник Владимир Мельничук рассказал на своей странице в «Фейсбуке», что отныне этот приход также входит в юрисдикцию Вселенского патриархата.
«Патриарх Московский Кирилл не только не возвысил свой голос против войны, но своими благословениями российских военных на ратные подвиги фактически санкционировал убийство жителей Украины, многие из которых были и до сих пор считают себя его паствой. Назвав войну священной, „метафизической“ битвой за христианскую мораль с фашистами и их пособниками, он дал чудовищную индульгенцию российскому обществу на убийство украинцев», — написал Мельничук в посте.
В начале марта с критикой в отношении России выступил и митрополит Виленский и Литовский Иннокентий. В обращении на сайте епархии он заявил: «Мы решительно осуждаем войну России против Украины и молим Бога о её скорейшем прекращении. Как вы, наверное, уже успели заметить, у нас с Патриархом Кириллом разные политические взгляды и восприятие текущих событий. Его политические высказывания по поводу войны в Украине — это его личное мнение. Мы в Литве с этим не согласны».
Его поддержали три литовских священника — Гинтарас Сунгайлу, Виталиус Даупарас и Виталиус Моцкус. Но позже из-за этого на них внезапно наложили санкции. «Прошёл церковный суд, — говорит научный сотрудник Школы теологии и религиоведения Тартуского университета Андрей Шишков. — В итоге священников лишили сана. Скорее всего, митрополит получил на своё заявление довольно чувствительный удар из Москвы. Возможно, ему пригрозили тем, что он лишится всего». Трое отлучённых священников, как и другие несогласные клирики за рубежом, перешли в Константинопольский патриархат.
По мнению Шишкова, не исключено, что отделяться будут и другие поместные церкви в составе РПЦ или отдельные приходы: например, Православная церковь Молдовы, которая и сейчас является самоуправляемой и довольно независимой. «Но я не знаю, какие там настроения среди епископата. Думаю, они будут смотреть на то, как развивается ситуация вокруг Украинской церкви, объявившей в конце мая о полной независимости от Москвы», — говорит Шишков.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
Митрополит «не вписался в поворот»
Даже в верхушке РПЦ не все поддерживают действия российской власти. Например, зимой, за месяц до начала войны, митрополит Волоколамский Иларион в своей передаче «Церковь и мир» на «России 24» высказался против начала возможных боевых действий.
После 24 февраля он не делал публичных заявлений по поводу конфликта, а 7 июня его неожиданно сняли с поста главы Отдела внешних церковных связей РПЦ, который он занимал с 2009 года. Его также освободили от обязанностей постоянного члена Священного Синода РПЦ и ректора Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия.
Как отмечают эксперты, опрошенные «Вёрсткой», при увольнении ему даже не выразили традиционную в таких случаях «благодарность за понесённые труды».
По мнению теолога Андрея Шишкова митрополит Иларион действительно был против войны, хотя после февраля и не говорил об этом публично.
«Насколько мне известно от его окружения, он с самого начала обозначил патриарху те красные линии, за которые он не будет заходить, — рассказывает Шишков. — Понятное дело, что было несколько причин, из-за которых его сняли с должности. Но одна из них — недовольство властей тем, что такой высокопоставленный церковный чиновник ни разу не высказался в поддержку военной кампании».
После увольнения с должности председателя ОВЦС Илариона назначили митрополитом Будапештским и Венгерским. Перед отъездом в Венгрию Иларион провёл прощальную литургию в московском храме на Большой Ордынке. Прощаясь с прихожанами, он сказал, что «не знает многих деталей», но ему якобы сообщили, что его отставка связана «с требованиями общественно-политической ситуации». Священник добавил, что «дорога сделала очень крутой поворот», а он «в него не вписался и оказался на обочине».
«Молиться о мире становится эвфемизмом лояльности властям»
В ситуации, когда служители РПЦ разделились на противоборствующие лагери, заявления некоторых из них трактуются противоречиво и могут вызывать много домыслов.
Например, в ночь на третье июля, после ракетного обстрела Белгорода, митрополит Белгородский и Старооскольский Иоанн выступил с заявлением, в котором призвал к прекращению кровопролития. Он подкрепил свои слова цитатой из Священного Писания о том, что пора «перековать мечи на орала».
Его слова стали активно цитировать в СМИ и соцсетях. Многие восприняли их как яркое антивоенное высказывание. Но эксперты обращают внимание на то, что в своей речи Иоанн не занял чёткой позиции и не пояснил, кого именно он призывает остановить войну.
«Отец Иоанн — влиятельная персона как в регионе, так и внутри РПЦ, — рассказывает заместитель главного редактора белгородского издания Fonar. tv Никита Пармёнов. — Местная элита к нему прислушивается. Но, понимаете, митрополит — человек умный, хитрый. Ждать, что он пойдёт против официальной риторики государства, не стоит».
Теолог Андрей Шишков обращает внимание на то, что митрополит высказался двусмысленно: «С учётом нынешнего российского законодательства, когда людей штрафуют за любые призывы к миру, заявление Иоанна довольно смелое, — рассуждает он. — Но, на мой взгляд, оно не антивоенное. Митрополит не назвал причину войны, не осудил агрессора. Этот призыв к миру можно трактовать как обращённый и к российским властям, и к украинским».
По мнению Шишкова, деятели РПЦ уже не первый год прибегают к подобным высказываниям в тех ситуациях, когда занимать чью-либо сторону может быть опасно. Например, в 2020‑м, когда в Беларуси шло жестокое подавление протестов, Церковь заняла позицию «вне политики» и так же заявила, что будет «молиться о мире».
«По факту эта позиция означала лояльность к властям и отказ от поддержки протестующих, — говорит Шишков. — То есть „молиться о мире“ в последние годы часто становится эвфемизмом лояльности властям».
«Церковному начальству не нужны скандалы»
В начале марта около трёхсот священнослужителей подписали открытое письмо с обращением «ко всем, от кого зависит прекращение братоубийственной войны в Украине» и призывом остановить кровопролитие. С февраля это был первый и единственный прецедент, когда священники массово высказались в антивоенном ключе.
Спустя несколько месяцев после публикации письма от должности освободили игумена Арсения (Соколова), который был первым в списке подписавших. С 2013 года он занимал должность представителя Патриарха Московского при Патриархе Великой Антиохии и всего Востока.
Кроме того, антивоенное письмо не понравилось российским спецслужбам. Как рассказал один из подписавших, служащий храма в небольшом городе возле Москвы отец Алексий (имя изменено), после публикации многим епископам, в подчинении которых находятся авторы письма, звонили из ФСБ и просили «лично» разобраться со священниками, которые «что-то не так сказали». С некоторыми из них действительно провели беседы.
«Моих знакомых вызвал секретарь епархии и начал говорить: „Там (в Украине. — Прим. ред.) фашисты, вы ничего не понимаете“, — рассказывает отец Алексий. — Их как мальчиков отчитали, но других репрессий не последовало».
По мнению священника, церковному начальству не нужны скандалы. Главное, чтобы было «тихо, спокойно, чтобы их с места никто не двигал».
Внимание со стороны спецслужб — не единственная сложность, которая в последнее время возникает у служителей РПЦ, выступающих против «спецоперации». По рассказам отца Алексия, бывает так, что прихожане просят помолиться за своих родственников, которых отправляют в армию или в зону боевых действий. Напрямую отказываться от таких просьб нельзя: могут «донести» в полицию. Но и молиться за тех, кто участвует в войне, — значит идти против совести.
«Был один случай, — рассказывает отец Алексий. — К моему другу-священнику прихожанка привела сына, которого призывают в армию. И после этой встречи друг сказал, что понимает, почему происходит такое, как в Буче. Тот парень абсолютно не осознавал, куда его могут отправить и что ему, возможно, придётся там делать. Ни капли эмпатии, сочувствия, любви к ближнему. Это был разговор как со стеной».
Отец Павел (имя изменено) из Самары, также подписавший антивоенное письмо, говорит, что к нему в церковь приходят люди, которые отправляются воевать в Украину, и просят священника помолиться за то, чтобы они вернулись живыми.
«Для себя я так решил: если ко мне придут за благословением, я его ни в коем случае не дам, — говорит отец Павел. — Но если попросят отпеть погибшего военного, я расспрошу об обстоятельствах гибели. Есть много историй, когда срочников отправляли туда против их воли, например. Если найдётся хоть одна причина, которая даст возможность отпеть человека, — я буду отпевать».
Отец Алексий из Подмосковья говорит, что, несмотря на репрессии и запугивания, многие священники по-прежнему ищут способы выражать свою позицию. Например, упоминают во время проповеди, что «нужно оценивать происходящие события с точки зрения Евангелия».
«Возможно, это теория малых дел, — говорит он. — Конечно, можно уехать за границу и там делать громкие заявления. Но пока есть такая возможность, мы должны здесь нести людям свет правды. И не всегда важно делать это громко».
Впрочем, отец Павел говорит, что в его приходе не так уж много людей встревожены тем, что происходит в Украине. «Где-то 80 % об этом вообще не говорят, — рассказывает священнослужитель. — Я думаю, большинство не хотят об этом даже думать. Не потому, что их посадят, а потому, что боятся узнать, что родная страна, родной народ не правы. Лучше спрятаться, потому что столкнуться с такой правдой слишком больно и страшно».
Иллюстрации: сима
Юлия Ахмедова