«Нам сказали, все годны»

С нача­лом «частич­ной моби­ли­за­ции» в Рос­сии поль­зо­ва­те­ли соц­се­тей, пра­во­за­щит­ни­ки и СМИ ста­ли сооб­щать о мас­со­вом при­зы­ве на вой­ну людей с раз­лич­ны­ми забо­ле­ва­ни­я­ми. За пол­то­ры неде­ли на так назы­ва­е­мых сбо­рах в несколь­ких реги­о­нах стра­ны умер­ли семе­ро моби­ли­зо­ван­ных, у одно­го из них был цир­роз пече­ни.

«Вёрст­ка» рас­ска­зы­ва­ет исто­рии тро­их рос­си­ян, кото­рых при­зва­ли на вой­ну несмот­ря на забо­ле­ва­ния. Один из них пере­жил тре­па­на­цию чере­па и стра­да­ет от эпи­леп­ти­че­ских при­сту­пов, дру­гой живёт с метал­ли­че­ской пла­сти­ной в ноге, тре­тий лечит­ся сра­зу от несколь­ких хро­ни­че­ских забо­ле­ва­ний.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

«Многие убеждены, что назад уже не вернутся»

Али­ку (имя изме­не­но) 25 лет, он живёт в горо­де Сала­ват в Баш­кор­то­стане. До нача­ла моби­ли­за­ции он был раз­но­ра­бо­чим и гото­вил­ся стать отцом. Его 21-лет­няя жена Мира (имя изме­не­но) сей­час на седь­мом меся­це бере­мен­но­сти.

В 2019 году Алик полу­чил трав­му голо­вы. В боль­ни­це ему диа­гно­сти­ро­ва­ли отёк моз­га и через неко­то­рое вре­мя про­ве­ли тре­па­на­цию чере­па (в рас­по­ря­же­нии редак­ции есть выпис­ной эпи­криз).

Из-за трав­мы у него отня­лась левая рука, а после опе­ра­ции ста­ли про­ис­хо­дить эпи­леп­ти­че­ские при­сту­пы — они слу­ча­ют­ся и по сей день, гово­рит Мира. Так­же в боль­ни­це у Али­ка были исте­ри­ки, он агрес­сив­но себя вёл и с тру­дом под­пус­кал к себе вра­чей.

В нояб­ре это­го года Али­ку пред­сто­я­ла опе­ра­ция по уста­нов­ке метал­ли­че­ской пла­сти­ны в череп. Но состо­ит­ся ли она теперь — неиз­вест­но. 24 сен­тяб­ря Алик полу­чил повест­ку от воен­ко­ма­та.

«Ему на теле­фон позво­ни­ли с неиз­вест­но­го номе­ра, — гово­рит Мира. — Муж­чи­на пред­ста­вил­ся участ­ко­вым и попро­сил Али­ка ска­зать, где он сей­час нахо­дит­ся, так как по месту про­пис­ки его не нашли. Он назвал адрес. Вско­ре при­е­хал муж­чи­на в фор­ме. Он не пред­ста­вил­ся, но это точ­но был не наш участ­ко­вый. С ним были две жен­щи­ны из ЖЭУ. Они вру­чи­ли мужу повест­ку, он рас­пи­сал­ся. Я сто­я­ла рядом, всë слы­ша­ла и даже обща­лась с этим муж­чи­ной. Спро­си­ла его, поче­му он сам не идёт на фронт. Он отве­тил: „Если нужен буду, при­зо­вут, пой­ду“».

Так­же, по сло­вам Миры, муж­чи­на в фор­ме ска­зал, что по повест­ке обя­за­тель­но надо прий­ти в воен­ко­мат, ина­че Али­ку гро­зит 10 лет тюрь­мы, а «все вопро­сы к Пути­ну». В дей­стви­тель­но­сти за неяв­ку в воен­ко­мат гро­зит адми­ни­стра­тив­ный штраф.

Супру­ги наде­я­лись, что в воен­ко­ма­те Алик будет про­хо­дить мед­ко­мис­сию — там он пока­жет справ­ки и его при­зна­ют негод­ным. Они под­го­то­ви­ли все под­твер­жда­ю­щие доку­мен­ты и в тот же день пошли в воен­ко­мат по адре­су Уфим­ская, 25. Внутрь пус­ка­ли толь­ко муж­чин с повест­ка­ми, так что Мира оста­лась ждать на ули­це. Поз­же муж рас­ска­зал ей, что с ним про­ис­хо­ди­ло.

«Он объ­яс­нил сотруд­ни­кам свою ситу­а­цию с забо­ле­ва­ни­я­ми, — пере­ска­зы­ва­ет Мира. — Но ему отве­ти­ли: „Объ­яв­ле­но воен­ное поло­же­ние“ (в дей­стви­тель­но­сти вла­сти не вво­ди­ли воен­ное поло­же­ние в Рос­сии. — Прим. ред.). Алик спро­сил, где оно объ­яв­ле­но. Ему ска­за­ли: „По воен­ко­ма­там. Офи­ци­аль­но вам никто это­го не объ­явит“. Ска­за­ли, что ника­ких мед­ко­мис­сий не будет и что нуж­но прий­ти зав­тра, отправ­ка в 9 утра».

Вер­нув­шись домой, супру­ги позво­ни­ли на горя­чую линию Мино­бо­ро­ны по вопро­сам моби­ли­за­ции. Там им ска­за­ли, что при нали­чии забо­ле­ва­ний нуж­но напи­сать заяв­ле­ние о про­ве­де­нии меди­цин­ско­го осви­де­тель­ство­ва­ния на имя воен­но­го комис­са­ра. В тот же день они вер­ну­лись в воен­ко­мат и пода­ли заяв­ле­ние.

«На сле­ду­ю­щий день, 25 сен­тяб­ря, мы при­е­ха­ли на место сбо­ра, — вспо­ми­на­ет Мира. — Воен­ком в мик­ро­фон ска­зал, что те, кто писа­ли заяв­ле­ние, будут про­хо­дить комис­сию, те, кто нет, — будут ждать. Мужа и ещё несколь­ких чело­век заве­ли в зда­ние и поса­ди­ли смот­реть фильм «Не стре­ляй­те в белых лебе­дей». Потом нача­лась так назы­ва­е­мая комис­сия. Алик зашёл в каби­нет, начал пока­зы­вать нев­ро­ло­гу справ­ки и шрам. Врач ему ска­зал: «Справ­ки твои есть в исто­рии, можешь ниче­го не объ­яс­нять, нам ска­за­ли, все год­ны».

Алик рас­ска­зы­вал Мире, что вме­сте с ним на комис­сию при­хо­ди­ли люди, у кото­рых не было фалан­ги или цело­го паль­ца. Но им гово­ри­ли: «Дру­гие паль­цы же у вас есть, спра­ви­тесь как-нибудь». Домой отпу­сти­ли толь­ко одно­го муж­чи­ну — кото­рый офор­мил доку­мен­ты по ухо­ду за немощ­ным отцом. Всех осталь­ных — тех, у кого про­бле­мы со здо­ро­вьем, мно­го­дет­ных отцов, непод­хо­дя­щих по воз­рас­ту — при­зна­ли год­ны­ми.

Пока Алик нахо­дил­ся внут­ри, он выгля­ды­вал в окно и рас­ска­зы­вал Мире о том, что про­ис­хо­дит в воен­ко­ма­те. Она вспо­ми­на­ет: когда муж ска­зал, что его при­зна­ли год­ным, у неё «мир перед гла­за­ми рух­нул». Пря­мо при ней моби­ли­зо­ван­ных муж­чин, про­шед­ших «мед­ко­мис­сию», сажа­ли в авто­бу­сы. Мира гово­рит, что в тот день на воен­ные сбо­ры уеха­ли 108 чело­век.

Алик про­вёл мно­го вре­ме­ни в воен­ко­ма­те — когда он осво­бо­дил­ся, авто­бу­сы уже пол­но­стью запол­ни­лись. Ему ска­за­ли прий­ти на сле­ду­ю­щий день, и супру­ги поеха­ли заку­пать­ся веща­ми для фрон­та.

«В воен­ко­ма­те ска­за­ли, что ниче­го кро­ме еды на три дня с собой брать не надо, — гово­рит Мира. — Но потом мы нача­ли общать­ся с людь­ми, кото­рые тоже соби­ра­ли сво­их близ­ких. Ока­за­лось, что нуж­но было ещё купить грел­ки, спец­одеж­ду, бер­цы, тер­мо­бельë, сред­ства гиги­е­ны, спич­ки, фонарь».

К девя­ти утра 26 сен­тяб­ря Мира с Али­ком сно­ва при­е­ха­ли в воен­ко­мат. В тот день, как гово­рит Мира, вме­сте с её мужем на так назы­ва­е­мые сбо­ры отпра­ви­ли ещё 102 чело­ве­ка. Перед этим для моби­ли­зо­ван­ных про­ве­ли кон­церт: «Он про­хо­дил в зда­нии, род­ствен­ни­ков туда не впу­сти­ли, но один из муж­чин позво­нил сво­ей жене и по видео пока­зы­вал, что про­ис­хо­дит, — вспо­ми­на­ет Мира. — Перед ними тан­це­ва­ли, каде­ты пели пес­ни про Рос­сию и про сол­дат, потом высту­пи­ли мэр и батюш­ка. Мэр гово­рил что-то про долг родине, желал уда­чи и ска­зал, что­бы все воз­вра­ща­лись живы­ми. Батюш­ка освя­щал моби­ли­зо­ван­ных, читал молит­вы. Я тогда дума­ла, что это выгля­дит как стëб». Авто­бу­сы выеха­ли от воен­ко­ма­та толь­ко око­ло девя­ти вече­ра.

К обе­ду 27 сен­тяб­ря муж­чин, по сло­вам Миры, при­вез­ли в Пен­зу. Алик зво­нил ей и обо всём рас­ска­зы­вал. Моби­ли­зо­ван­ных посе­ли­ли в спорт­за­ле одно­го из мест­ных спор­тив­ных ком­плек­сов. Им объ­яви­ли, что допол­ни­тель­ных мед­ко­мис­сий не будет. Ника­кой воен­ной под­го­тов­ки тоже не пред­по­ла­га­лось.

«Сна­ча­ла им пообе­ща­ли, что перед отправ­кой на фронт они четы­ре дня про­ве­дут в Пен­зе, — гово­рит Мира. — Но уже в первую ночь пла­ны поме­ня­лись. Коман­до­ва­ние заяви­ло, что пря­мо сей­час нач­нёт отправ­лять людей на точ­ки. Они ста­ли бун­то­вать, кри­чать. Двух чело­век увез­ли в боль­ни­цу с при­сту­па­ми эпи­леп­сии. Осталь­ных на точ­ки так и не отпра­ви­ли».

Алик ска­зал Мире, что кро­ме него в спор­тив­ном ком­плек­се нахо­дят­ся как мини­мум 700 чело­век, кото­рых тоже при­вез­ли из Баш­кор­то­ста­на. Мно­гие из них толь­ко на месте узна­ли, что им не выда­дут ниче­го, кро­ме воен­ной фор­мы — всё осталь­ное сна­ря­же­ние нуж­но было поку­пать само­сто­я­тель­но.

«Фор­му тоже ещё не всем выда­ли, — пере­ска­зы­ва­ет Мира сло­ва мужа. — Спят они на кро­ва­тях. Кор­мить их кор­мят, но никто осо­бо не ест то, что дают». Сам Алик от обще­ния с жур­на­ли­ста­ми отка­зал­ся.

Теперь, по сло­вам жен­щи­ны, её супруг вме­сте с дру­ги­ми моби­ли­зо­ван­ны­ми со дня на день ждёт отправ­ки на фронт. Он рас­ска­зы­ва­ет, что и он сам, и дру­гие муж­чи­ны поку­па­ют в мест­ном мага­зине алко­голь и мно­го пьют.

«Мно­гие убеж­де­ны, что назад уже не вер­нут­ся. К сожа­ле­нию, мой муж тоже так дума­ет, — гово­рит Мира. — Я ста­ра­юсь его успо­ко­ить и под­дер­жать. Гово­рю, что всë это не так, нуж­но бороть­ся и верить в луч­шее. Хотя, когда сама это от него слы­шу, с ума схо­жу, но ему ста­ра­юсь это­го не пока­зы­вать».

Мира напи­са­ла обра­ще­ние в воен­ную про­ку­ра­ту­ру о неза­кон­ном при­зы­ве мужа, свя­за­лась с несколь­ки­ми пра­во­за­щит­ны­ми орга­ни­за­ци­я­ми. На месте Алик тоже ста­ра­ет­ся дей­ство­вать: тре­бу­ет у коман­до­ва­ния, что­бы ему про­ве­ли насто­я­щее медоб­сле­до­ва­ние, ссы­ла­ясь на дру­гих моби­ли­зо­ван­ных, у кото­рых уже слу­ча­лись при­сту­пы эпи­леп­сии.

«Сего­дня его вози­ли в воен­ко­мат, — рас­ска­зы­ва­ет Мира со слов мужа. — Сотруд­ни­ки ска­за­ли, что у них нет юри­ди­че­ской силы, что­бы повли­ять на ситу­а­цию. Сна­ча­ла обе­ща­ли, что отве­зут в гос­пи­таль, а потом пере­ду­ма­ли, яко­бы пото­му, что гос­пи­таль тоже не име­ет юри­ди­че­ской силы изме­нить ему сте­пень год­но­сти. Из их части там сего­дня было 32 чело­ве­ка, и все яко­бы год­ны».

Как объ­яс­ни­ли «Вёрст­ке» юри­сты, спе­ци­а­ли­зи­ру­ю­щи­е­ся на при­зыв­ном пра­ве, в воен­ко­ма­тах меди­ки долж­ны про­во­дить медо­сви­де­тель­ство­ва­ние моби­ли­зо­ван­ных и по ито­гу при­ни­мать реше­ние о про­ве­де­нии воен­но-вра­чеб­ной комис­сии в гос­пи­та­ле. Эта комис­сия долж­на выне­сти заклю­че­ние об изме­не­нии кате­го­рии год­но­сти до «Д» — не годен к несе­нию служ­бы. Впо­след­ствии это заклю­че­ние пере­да­ёт­ся на утвер­жде­ние в выше­сто­я­щую окруж­ную воен­но-вра­чеб­ную комис­сию. Если она под­твер­жда­ет выво­ды меди­ков, воен­но­слу­жа­ще­го долж­ны уво­лить.

Пра­во­за­щит­ник, руко­во­ди­тель «Шко­лы при­зыв­ни­ка» Алек­сей Таба­лов гово­рит, что, если чело­ве­ка с серьёз­ны­ми нару­ше­ни­я­ми здо­ро­вья моби­ли­зу­ют, нуж­но пода­вать в суд иск по обжа­ло­ва­нию реше­ния воен­ко­ма. «Если он подаст в суд и выиг­ра­ет, он еще и ком­пен­са­цию мораль­но­го вре­да с воен­ко­ма­та стря­сёт», — объ­яс­ня­ет Таба­лов.

Когда Алик про­хо­дил мед­ко­мис­сию в воен­ко­ма­те, ему дей­стви­тель­но пред­ло­жи­ли пони­зить кате­го­рию год­но­сти, но все­го лишь с «А» до «Б–3»: такая кате­го­рия при­сва­и­ва­ет­ся при незна­чи­тель­ных нару­ше­ни­ях функ­ций каких-либо орга­нов и поз­во­ля­ет нести служ­бу.

Несмот­ря на эпи­леп­сию и на то, что Алик не может дви­гать левой рукой, вра­чи в пен­зен­ском воен­ко­ма­те «не нашли» осно­ва­ний для про­ве­де­ния воен­но-вра­чеб­ной комис­сии в боль­ни­це. Кро­ме того, по сло­вам Миры, они вве­ли Али­ка в заблуж­де­ние, ска­зав, что про­во­дить комис­сию яко­бы уже позд­но и нуж­но было делать это до отправ­ки на сбо­ры.

Тётя Али­ка оста­ви­ла ком­мен­та­рий о про­изо­шед­шем на стра­ни­це Радия Хаби­ро­ва, губер­на­то­ра Баш­кор­то­ста­на: «​​Мое­го пле­мян­ни­ка, моби­ли­зо­ва­ли сего­дня, хотя у него ОЧМТ, ЧМТ, пла­сти­на в голо­ве, он дол­жен был быть комис­со­ван, а его при­зна­ли год­ным, как так это пря­мое нару­ше­ние. Мы писа­ли заяв­ле­ние в воен­ко­ма­те об утра­те здо­ро­вья, были выход­ные дни, какие выпис­ки нашли при­ло­жи­ли, про­сим посо­дей­ство­вать» (орфо­гра­фия и пунк­ту­а­ция сохра­не­ны).

Ей отве­ти­ла замгла­вы адми­ни­стра­ции Сала­ва­та Оле­ся Аре­сто­ва: «Реше­ние о при­зна­нии его год­ным к моби­ли­за­ции при­ня­то вер­но». Сей­час жена Али­ка Мира ждёт, какой ответ при­дет ей из воен­ной про­ку­ра­ту­ры.

«Вёрст­ка» обра­ти­лась за ком­мен­та­ри­ем по этой ситу­а­ции в Мино­бо­ро­ны и Глав­ную воен­ную про­ку­ра­ту­ру. На момент пуб­ли­ка­ции мате­ри­а­ла отве­ты в редак­цию не посту­пи­ли.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

«Мы в интернете где-то прочитали, что если не пойти в военкомат по повестке, то посадят»

Поми­мо тёти Али­ка, десят­ки дру­гих жен­щин остав­ля­ют на стра­ни­це Радия Хаби­ро­ва ком­мен­та­рии о том, что их род­ных моби­ли­зо­ва­ли в обход мед­ко­мис­сии. Все они опи­сы­ва­ют одну и ту же схе­му: муж­чи­ны при­хо­ди­ли в воен­ко­мат, рас­ска­зы­ва­ли о про­бле­мах со здо­ро­вьем, пока­зы­ва­ли справ­ки. Им обе­ща­ли, что их отпра­вят на мед­ко­мис­сию, когда они поки­нут рес­пуб­ли­ку и при­бу­дут в дру­гие реги­о­ны для воен­ной под­го­тов­ки. Но уже на месте им заяв­ля­ют, что мед­ко­мис­сию нуж­но было про­хо­дить рань­ше, и отправ­ля­ют на сбо­ры.

Миля­у­ша Шахий­сла­мо­ва из Меле­уза напи­са­ла в ком­мен­та­ри­ях у Хаби­ро­ва, что у её мужа в ноге пла­сти­на, но ему, как и мно­гим, отка­за­ли в про­ве­де­нии мед­ко­мис­сии. Муж­чи­ну моби­ли­зо­ва­ли. Ком­мен­та­рий его жены остал­ся без отве­та.

Миля­у­ша рас­ска­за­ла «Вёрст­ке», что вме­сте с 32-лет­ним Фани­сом они живут в съём­ной квар­ти­ре, вос­пи­ты­ва­ют двух малень­ких детей. Муж рабо­та­ет води­те­лем КамА­За, Миля­у­ша в декре­те уха­жи­ва­ет за детьми. Те часто боле­ют и состо­ят на учё­те у нев­ро­ло­га.

Зимой 2018 года Фанис неудач­но поскольз­нул­ся на ули­це, упал и сло­мал мало­бер­цо­вую кость в рай­оне ступ­ни (в под­твер­жде­ние его жена пока­за­ла «Вёрст­ке» рент­ге­нов­ский сни­мок Фани­са). Пол­то­ра меся­ца он ходил на косты­лях. Вра­чи поста­ви­ли ему метал­ли­че­скую пла­сти­ну, что­бы скре­пить сме­щён­ные кости. Через два года часть пла­сти­ны убра­ли, но вра­чи пре­ду­пре­ди­ли Фани­са, что ему по-преж­не­му сле­ду­ет быть осто­рож­ным, запре­ти­ли пры­гать и бегать.

В первую неде­лю после объ­яв­ле­ния моби­ли­за­ции Фанис полу­чил повест­ку в WhatsApp, но в воен­ко­мат не пошёл. По сло­вам Миля­у­ши, на вой­ну он отправ­лять­ся не хотел. Бое­во­го опы­та у него не было — толь­ко сроч­ная служ­ба в армии, куда он попал после шко­лы.

Через несколь­ко дней после того, как Фани­су при­шла повест­ка в мес­сен­дже­ре, он вме­сте с семьёй отпра­вил­ся в свою род­ную дерев­ню — Кул­га­ни­но в Бур­зян­ском рай­оне. В тот же день к ним при­шёл гла­ва сель­со­ве­та и вру­чил Фани­су ещё одну повест­ку — на этот раз уже на бума­ге.

Посо­ве­щав­шись с близ­ки­ми, он решил всё же пой­ти в воен­ко­мат. Род­ные боя­лись, что ина­че он может попасть в тюрь­му. «Мы в интер­не­те где-то про­чи­та­ли, что если не пой­ти в воен­ко­мат по повест­ке, то поса­дят», — вспо­ми­на­ет Миля­у­ша. Ко все­му про­че­му гла­ва сель­со­ве­та при­гро­зил им, что, если Фанис не явит­ся, на него соста­вят «какой-то акт». Толь­ко поз­же Миля­у­ша узна­ла, что за неяв­ку по повест­ке гро­зит все­го лишь штраф, и пожа­ле­ла о реше­нии, при­ня­том на семей­ном сове­те.

В воен­ко­мат Фанис на вся­кий слу­чай при­шёл с веща­ми. Сотруд­ни­кам воен­ко­ма­та он сооб­щил, что у него сто­ит пла­сти­на и из-за это­го ему про­ти­во­по­ка­за­но напря­гать ногу. Тем не менее они напи­са­ли в доку­мен­тах «годен» и пообе­ща­ли, что в Каза­ни, куда пове­зут моби­ли­зо­ван­ных, Фани­са осмот­рят «получ­ше». Но там ситу­а­ция повто­ри­лась. К моби­ли­зо­ван­ным при­шёл врач, спро­сил, есть ли у кого-то болез­ни. Фанис ска­зал, что у него «желе­зо в ноге». Врач отве­тил, что Фанис годен, и муж­чи­ну повез­ли на сбо­ры.

«А разве можно было просто не прийти по повестке?»

Али­на Гари­фул­ли­на (имя изме­не­но) из Уфы гово­рит, что её мужа — 38-лет­не­го Айда­ра Ибра­ги­мо­ва (имя изме­не­но) — моби­ли­зо­ва­ли 30 сен­тяб­ря. До это­го он рабо­тал води­те­лем погруз­чи­ка на австрий­ском дере­во­об­ра­ба­ты­ва­ю­щем заво­де «Кро­но­шпан». 26 сен­тяб­ря сотруд­ни­кам пред­при­я­тия выда­ли уве­дом­ле­ния — нуж­но было явить­ся в воен­ко­мат яко­бы для свер­ки доку­мен­тов. На сле­ду­ю­щий день в воен­ко­ма­те Ибра­ги­мо­ву вру­чи­ли повест­ку на 30 сен­тяб­ря.

В юно­сти Айдар слу­жил в желез­но­до­рож­ных вой­сках и демо­би­ли­зо­вал­ся со спе­ци­аль­но­стью «сто­ляр». Со слов жены, в армии у него раз­вил­ся про­ста­тит, кото­рый впо­след­ствии стал хро­ни­че­ским. Муж­чи­на пере­нёс опе­ра­цию и послед­ние три года, по рас­ска­зам жены, «жил на обез­бо­ли­ва­ю­щих и ходил в туа­лет каж­дые пол­ча­са». В сен­тяб­ре забо­ле­ва­ние обост­ри­лось, и Айда­ру назна­чи­ли уко­лы анти­био­ти­ков. Так­же, как рас­ска­зы­ва­ет Али­на, её муж стра­да­ет от пан­кре­а­ти­та и гемор­роя.

Полу­чив повест­ку, Айдар пошёл к уро­ло­гу в поли­кли­ни­ку и попро­сил, что­бы ему дали боль­нич­ный. Но врач объ­яс­нил, что меди­кам сей­час не раз­ре­ша­ют откры­вать боль­нич­ные листы (по инфор­ма­ции «Вёрст­ки», после объ­яв­ле­ния моби­ли­за­ции вра­чам в Баш­кор­то­стане дей­стви­тель­но запре­ти­ли откры­вать боль­нич­ные листы муж­чи­нам моло­до­го и сред­не­го воз­рас­та).

По сло­вам Али­ны, её муж даже не думал о том, что­бы укло­нить­ся от моби­ли­за­ции — он не знал, что за неяв­ку в воен­ко­мат гро­зит толь­ко штраф. «А раз­ве мож­но было про­сто не прий­ти по повест­ке? Мы даже нико­гда не слы­ша­ли о таком», — гово­рит Али­на.

30 сен­тяб­ря рано утром Ибра­ги­мов при­шёл в воен­ко­мат с веща­ми и ска­зал сотруд­ни­кам, что стра­да­ет от несколь­ких забо­ле­ва­ний. Но, по сло­вам его жены, «никто его не слу­шал». Вра­чей в воен­ко­ма­те в тот момент вооб­ще не было. Всех моби­ли­зо­ван­ных муж­чин погру­зи­ли в авто­бу­сы и отвез­ли в Сара­тов на поли­гон. Там, по сло­вам Али­ны, ника­кой мед­ко­мис­сии тоже не про­во­ди­ли.

Сей­час Ибра­ги­мов по-преж­не­му нахо­дит­ся в Сара­то­ве. Жене по теле­фо­ну он рас­ска­зал, что научил­ся сам делать себе уко­лы. С собой он взял ампу­лы с анти­био­ти­ка­ми, таб­лет­ки и све­чи. Но Али­на пере­жи­ва­ет, что лекар­ства могут закон­чить­ся, а её мужа так и не отпу­стят домой.

Семья Ибра­ги­мо­ва обра­ти­лась к гла­ве рес­пуб­ли­ки Радию Хаби­ро­ву через ком­мен­та­рии на его стра­ни­це «ВКон­так­те». Адми­ни­стра­ция гла­вы посо­ве­то­ва­ла пере­дать моби­ли­зо­ван­но­му, что он может подой­ти к коман­ди­ру и пожа­ло­вать­ся на здо­ро­вье.

Али­ну этот ответ воз­му­тил. По её сло­вам, коман­ди­ры не слу­ша­ют, что им гово­рят моби­ли­зо­ван­ные. Что делать даль­ше — она не пони­ма­ет. Муж был един­ствен­ным кор­миль­цем в семье. Теперь Алине нуж­но искать сред­ства, что­бы содер­жать двух малень­ких детей и забо­тить­ся о сво­ей боль­ной мате­ри и боль­ной све­кро­ви. Али­на зада­ёт­ся вопро­сом, поче­му её супру­га при­зва­ли, ведь «пре­зи­дент гово­рил о трёх эта­пах при­зы­ва» и её мужа никак не долж­ны были при­звать в первую оче­редь.

Кол­лаж на облож­ке: Рим Сай­фут­ди­нов

Реги­на Гима­ло­ва, Дарья Куче­рен­ко