«Кампания должна работать как успокоительное»
Чем отличаются нынешние перевыборы Путина от трёх предыдущих
Сегодня Владимир Путин выступит со своим очередным посланием Федеральному собранию. По словам источников «Вёрстки», мероприятие может стать главным событием избирательной кампании президента. Больше всего поведение Путина перед выборами напоминает его активность двадцатилетней давности, когда он шёл на второй срок. Малоизвестные кандидаты-статисты, официальный электоральный рейтинг, превышающий 80%, и минимум войны в выступлениях —тогда чеченской, ныне — украинской. Главным показателем успеха в Кремле, как говорят собеседники «Вёрстки», знакомые с планами кампании, считают явку — она «должна быть выше, чем в 2018‑м году». Ради её обеспечения организаторы выборов готовы на всё — от принуждения госслужащих к участию в ДЭГ до прямых фальсификаций — и даже «будут рады» успеху инициатив оппозиции, повышающих явку.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
Предстоящее 15 – 17 марта голосование кандидаты и эксперты не рассматривают серьёзнее, чем как техническую процедуру. Среди лоялистов это прямо сформулировал глава ВЦИОМ Валерий Фёдоров. Выступая в Воронеже на «Клубе политологов», он оценил предстоящие выборы как «важный ритуал», который требуется лишь как «необходимый элемент нормального политического порядка». Вряд ли по-другому считает и сам Путин. Ещё 20 февраля на форуме «Сильные идеи для нового времени» он назвал сегодняшнее послание «постановкой задач на ближайшие как минимум шесть лет», решения которых «мы стремимся добиваться». Не борются за победу и все три официальных «соперника» Путина. Деятельность действующего президента в своих выступлениях они если и вспоминают, то в хвалебном ключе, а сами не скрывают, что претендуют лишь на второе место. По выражению политтехнолога, работающего в штабе одного из «конкурентов» Путина, соревнуются они «сами с собой».
«Идёт борьба за 1 – 2% голосов. Коммунист Николай Харитонов ностальгирует по советской молодости, Владислав Даванковi — типа “либерал”, а ЛДПР-овец Леонид Слуцкий — сильно ухудшенный вариант Жириновского. Все сидят жёстко в своих нишах и не имеют маневра для расширения поддержки. Даванков чуть показал из неё нос в сторону тех, кто подписывался за [незарегистрированного кандидата от “Гражданской платформы”, прямо выступившего против войны и Путина Бориса] Надеждина — тут же получил рост рейтинга почти с нуля до второго места. Пришлось немного притормозить», — объясняет политтехнолог. По данным Russian Field, за Даванкова в конце февраля готовы были проголосовать 5% граждан, собирающихся на выборы при его однозначной узнаваемости всего в 19%. Это лучшая конвертация известности в рейтинг среди всех «соперников» Путина. Например, Слуцкого при 3% рейтинга узнают 40% респондентов.
Тем не менее, такие комфортные условия не мешает президенту вести свою выборную кампанию. Максимально для него обычную.
От стимулирования роста пенсий до Богдана Хмельницкого
Для Владимира Путина нынешние выборы — уже пятое переизбрание президентом. И за две недели до конца кампании предвыборная ситуация внешне больше всего похожа на ту, что была в 2004 году. Как и тогда, Путин объявил о своём участии в выборах меньше, чем за 100 дней до голосования. В 2023 году это случилось 8 декабря, на встрече с Героями России, а в 2003‑м — 18 декабря.
Схожи также интенсивность поездок и разновидности публичных мероприятий с присутствием «основного кандидата». В 2004‑м Путин с момента заявления об участии в кампании до дня голосования совершил 11 больших поездок, к концу февраля 2024-го их набралось уже 12 — причём сразу по нескольким пунктам совпадает и география. Как и в 2004‑м, Путин добрался до Чувашии, Хабаровска и Архангельска, но самое главное — до Санкт-Петербурга. Родной город президент посещает перед каждыми выборами и всегда приходит на мероприятия, связанные с прорывом блокады Ленинграда во время Великой Отечественной войны. Кроме того, перед всеми своими перевыборами Путин заезжал в Красноярск, Новосибирск и Мурманск, а также несколько раз посещал Свердловскую область и Калининград. В 2018‑м Путин проехал по 17 регионам, а рекорд поставил в 2012‑м, в ходе своей самой длительной, 162-дневной кампании. Тогда Путин совершил два десятка визитов из которых примерно половина — в «традиционные» для его кампаний регионы. Такому постоянству не стоит удивляться, считает знакомый с предвыборной деятельностью Путина политолог: «Он ездит и выступает там, где ему комфортно. Формат мероприятий выбирается такой, который обычно устраивает Путина. Что-то совсем новое может ему не понравиться. И зачем это нужно? Аппарат на риски не идёт».
Во всех кампаниях Путина есть типичные большие мероприятия, которые запоминаются либо его громкими заявлениями, либо массовым тиражированием информации о них в СМИ. Самые крупные — декабрьские большие пресс-конференции и «прямые линии» с народом. В ходе «линии» 2003 года Путин объявил об участии в своих вторых президентских выборах, а в 2011‑м обратился к митинговавшей тогда в ходе «болотных протестов» оппозиции с фразой: «Идите ко мне, бандерлоги!» В 2018‑м таким мероприятием стало уже послание Федеральному собранию, где Путин показал знаменитые «мультики» с гиперзвуковым оружием и ракетой, уничтожающей американский штат Флорида.
Военная тематика в предыдущих кампаниях тоже присутствовала, но лишь эпизодически. Например, в 2012‑м Путин прямым текстом говорил «Нам оружие нужно!» во время совещания с представителями военпрома в Комсомольске-на-Амуре. Милитаристских выступлений у Путина стало не сильно больше и в ходе нынешней кампании. Даже в самом начале «официальной» кампании, 8 декабря, во время беседы с Путиным о его выдвижени донецкий «сепаратист» Артём Жога говорил не о победах на фронтах, а «восстановлении жизни» на аннексированных территориях. Схожим образом 3 марта 2004 года Путин беседовал с Эллой Памфиловой (тогда — глава президентской комиссии по правам человека) о проблемах «возвращения перемещённых лиц» в Чечню, где силами МВД ещё продолжалась «контртеррористическая операция» после активной фазы войны. А после теракта в московском метро 6 февраля 2004 года Путин лишь коротко заявил, что трагедия «может быть использована для внутриполитических дебатов», и выразил уверенность, что за ней стоят чеченские террористы, с которыми Россия «не ведёт переговоры, а уничтожает». «Мы даже проект по размещению наружной агитации, связанной с героями СВО, полностью заморозили до конца выборов. Вместо них — плакаты с “достойными людьми” безо всякой привязки к Путину и выборам. Учителя, врачи и прочие мирные профессии. Упаси Бог, не военные — максимум разрешаем изображать волонтёров», — сказал «Вёрстке» руководитель одного из региональных штабов Путина.
Была в 2004 году в кампании Путина и украинская тематика — и нельзя сказать, что мирная. В ходе избирательной кампании Путин дважды посетил Украину (Керчь и Киев), встретился с тогдашним главой администрации президента Леонида Кучмы Виктором Медведчуком и ещё раз отправился в Киев уже после выборов, в апреле. Несмотря на улыбки и дружеские беседы на официальных фотографиях, Путин и Кучма обсуждали конфликтные темы вроде соглашения об использовании Керченского пролива и газотранспортной системы Украины.
Главное отличие первых и нынешних перевыборов президента — тогда в его кампании почти полностью отсутствовали отсылки к «геополитике» и истории, впоследствии ставшие ключевыми элементами выступлений Путина перед выборами. В 2012‑м он говорил о глобальном в семи «программных статьях» в крупнейших российских СМИ с характерными названиями, например, «Россия и меняющийся мир» или «Быть сильными: гарантии национальной безопасности России». В 2018‑м идеологической основой кампании стали два фильма, названные совсем однозначно: «Миропорядок-2018» Владимира Соловьёва и «Путин» Андрея Кондрашова. Также «Первый канал» тогда успел до выборов показать три из четырёх серий фильма о Путина от режиссера Оливера Стоуна. В 2024‑м эту роль, очевидно, должно было сыграть интервью Путина американскому блогеру Такеру Карлсону, в котором президент два часа рассказывал о своём видении исторических основ конфликта России с Украиной и «Западом» и передал американцу письма украинского гетмана Богдана Хмельницкого. В 2004 году ни о чём подобном президент перед выборами на больших мероприятиях не говорил, предпочитая прошлому планы на будущее. Например, на встрече с доверенными лицами за месяц до дня голосования Путин рассказывал про доступное жильё, «стимулирование пенсионных накоплений граждан», «снижение налогового бремени» для россиян и даже «формирование полноценного гражданского общества».
Ещё одно небольшое, но примечательное отличие заключается в том, что Путин в 2024 пока не пообещал, что больше на выборы не пойдёт. В 2004‑м он сделал это в беседе с журналистом «Комсомольской правды», а в 2018‑м прямо на ночной пресс-конференции после победы сказал, что «не собирается до ста лет сидеть» на своём посту.
Политолог Константин Калачёв напоминает, что кампании 2004 и 2024 года сложно сравнивать даже по одинаковым социологическим индикаторам: «Природа этих рейтингов разная. Один и тот же показатель — например, одобрение деятельности президента тогда и сейчас значит совершенно разные вещи. И данные собирались в разных обстоятельствах, с разными мотивациями респондентов и совершенно разными надеждами».
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
«Из оппозиционных наблюдателей — медведи и олени»
«Единственным по-настоящему значимым показателем» на этих выборах стала не доля голосов за Путина — она и так «будет хорошей органически», а явка избирателей, говорят «Вёрстке» несколько сотрудников региональных администраций ЦФО, Сибири и Дальнего Востока. «Конкретные цифры требуемой явки “аптекари”i довели до каждого региона. Они везде разные, но общее правило понятно — должно быть больше, чем в 2018‑м. И для некоторых территорий, например, с большой долей жителей крупных городов эта задача трудновыполнимая», — говорит один из них. Его коллега в одной из сибирских региональных столиц подтверждает «охеревшие kpi по явке»: «Нам поставили минимум 70% в городе, где на местные выборы в лучшие времена ходили 30%. Пашем без выходных и рады любому “нагону” избирателей. Веришь, даже если получится “Полдень против Путина”i или, там, призывы Кацаi голосовать за Даванкова, мы будем только рады. Это ведь она родненькая, явочка! Причём, видная невооружённым глазом. А проголосуют-то жители всё равно за Путина, понятное дело!»
В других регионах надеются на более традиционные методы. «У нас тут много удалённых рыбацких населённых пунктов с “корпоративными” участками. Из оппозиционных наблюдателей — медведи и олени. Вот там будут пытаться максимально “надуть” приписками численность избирателей, чтобы сделать явку и результат за всю остальную область», — рассказал «Вёрстке» член одной из территориальных избирательных комиссий из-за Урала.
Ещё несколько госслужащих пожаловались «Вёрстке» на принуждение к регистрации в дистанционном электронном голосовании (ДЭГ). Однако на эту систему как метод повышения явки полагаются далеко не везде. «Москва явно делает ставку на ДЭГ. Но на земле всё сложнее. Звонишь в регион, говоришь — где пиар ДЭГа? Почему не записываете туда людей? А тебе отвечают — да мы как-то без него привыкли справляться, не переживай, всё у нас хорошо будет», — объясняет региональный чиновник из ЦФО.
Организаторы выборов не забывают и про чистые по сравнению с описанными методы повышения явки, например, проект «ИнформУИК». В его рамках члены избиркомов за небольшое вознаграждениеi ходят по жителям домов, приписанных к их избирательным участкам, и напоминают о возможности проголосовать и о способах это сделать, включая ДЭГ и «Мобильный избиратель» (позволяет избирателю проголосовать не по прописке, а по месту нахождения). Этот метод, по всей видимости, нравится некоторым начальникам больше откровенно криминальных. Например, губернатор Югры Наталья Комарова даже лично приняла участие в обходе жителей Ханты-Мансийска вместе с членами избиркома.
Ещё одна «рекомендация из Москвы» — параллельно с выборами организовать голосования по вопросам благоустройства территории: по задумке, граждане получают дополнительную мотивацию добраться до УИК. Впрочем, и этот метод создаёт на местах проблемы — особенно после того, как глава Центризбиркома Элла Памфилова официальным письмом предупредила организаторов таких голосований, что по законодательству они не имеют права находиться непосредственно на участках. «Получилось, что согласившиеся на проекты с благоустройством регионы должны теперь объяснять людям, что надо не просто на участок прийти или в телефоне кнопки нажать, но и, выйдя с участка, найти какого-то чувака с планшетом, чтобы проголосовать у него за скамейку или сквер. А “увернуться” уже нельзя, kpi уже стоят», — рассказывает чиновник из региона ЦФО.
Его коллега утверждает, что положение «сильно осложняет» полная централизация кампании. «Раньше регионы могли создавать свои штабы, каким-то образом технологически и агитационно локализовывать федеральную повестку. Сейчас практически всё в руках администрации президента, её “приводных ремней” вроде “Центров управления регионами”i и в небольшой части — аппарата “Единой России”. У нас только админресурс, которым мы должны нагнать явку», — жалуется он.
«Выведет экономику из кризиса» и «закончит войну»
«Говоря о шансах Владимира Путина на переизбрание, сказать, что он лидирует в предвыборной гонке, — значит, не сказать ничего. Он не лидирует, а доминирует с огромным отрывом от всех остальных претендентов вместе взятых», — это комментарий не о текущей кампании, а цитата из доклада о выборах 2004 года от главы отдела социологии фонда «Индем» Владимира Римского. По приведённым им рейтингам, в январе 2004 года за Путина готовы были проголосовать 70% избирателей (по данным ФОМ) и 80% в феврале («Левада-центр»). А уровень одобрения деятельности президента составлял 82% («Левада-центр»). На фокус-группах уже тогда, 20 лет назад, граждане говорили социологам схожие с нынешними вещи: они надеялись на Путина как на человека, который «выведет экономику из кризиса» и как на «единственного в стране» сильного политика, а о соперниках «отзывались с пренебрежением».
Уровень конкурентов тогда был примерно таким же, как и на этот раз. КПРФ в 2004‑м тоже выставила против Путина Николая Харитонова, ЛДПР — Олега Малышкина, охранника Владимира Жириновского, а «Российская партия жизни» (будущая «Справедливая Россия») — своего лидера Сергея Миронова, который прямо говорил, что он поддерживает Путина и выдвинулся просто на случай, если все другие конкуренты президенты снимутся с гонки. Перед голосованием социологи считали чуть ли не главным конкурентом президента экономиста Сергея Глазьева, самовыдвиженца и члена популярной тогда партии «Родина» Дмитрия Рогозина. И совсем невысоко оценивали шансы представительницы «Союза правых сил», а ныне — писательницы и коуча Ирины Хакамады.
Долгое время Глазьев обгонял Харитонова и шёл вторым, но их рейтинг, как и у нынешних «конкурентов» Путина, мало отличался от статистической погрешности. В феврале 2004 за Харитонова собирались голосовать 5% избирателей, а за Глазьева — 4%. Итоговые цифры, правда, значительно отличались от этих прогнозов. Путин получил 71,31% голосов, Харитонов — 13,69%, Глазьев — 4,1%.
Работавший тогда с Кремлём политтехнолог вспоминает в беседе с «Вёрсткой», что политическое поле двадцать лет назад тоже «пережило зачистку», хоть и «гораздо менее жёсткую, чем после начала войны»: 25 октября 2003 года был задержан силовиками открыто выступивший против Путина и финансировавший оппозиционные партии бизнесмен Михаил Ходорковский, освободившийся после нескольких обвинительных приговоров только накануне Олимпиады в Сочи 2014 года. «Лидеры крупнейших партий посчитали, что выдвигаться себе дороже», — говорил собеседник «Вёрстки».
Крупных проблем с официальными рейтингами одобрения деятельности Путин после своих первых выборов не имел никогда. Даже в феврале кризисного для властей 2012 года, он составлял 66% («Левада-центр»), а в феврале 2018-го — 76%. По итогам кампании 12-летней давности Путин получил самый скромный результат переизбрания — 63,6%, а шесть лет спустя впервые набрал абсолютное большинство от общей численности избирателей в России — 76,69% голосов при явке в 67,54%. По данным Russian Field, в конце февраля нынешнего года электоральный рейтинг Путина — 85%, цифры ВЦИОМ немного скромнее — 79%. Показатели доверия (79,4% по ВЦИОМ) и одобрения деятельности Путина (85% по «Левада-центру») — недалеки от рекорда 2015 года, когда этот показатель составлял 89%.
При этом сейчас ожидания граждан от Путина плохо сочетаются с его реальной деятельностью. По данным социологического исследовательского проекта «Хроники», 83% россиян хотели бы, чтобы президент занимался внутренними проблемами страны, а 51% ожидают «нормализации отношений с Западом». Профессор «Шанинки» Григорий Юдин объяснял «Вёрстке», что такие различия объясняются тем, что граждане «не видят альтернатив» президенту — и поэтому возлагают свои ожидания на него.
Это «отлично понимают» и в штабе Путина, говорит «Вёрстке» топ-менеджер одной из близких Кремлю организаций, занимающихся информационным сопровождением выборов. «Поэтому никакой мобилизации электоральными методами, никаких “Купи еды в последний раз” не будет. Всё понятно стало по кейсу Надеждина, рейтинг которого на громкой мобилизации сторонников оппозиции рванул за неполный январь с 1% до 8%», — сказал он. Сам Борис Надеждин 31 января публиковал данные опроса Russian Field, проведённого несколькими днями ранее, по которому за него готовы были проголосовать 9,5% из тех, кто в принципе пойдёт на выборы.
По словам другого собеседника «Вёрстки», работающего в кампании Путина, она «должна работать как успокоительное»: «Рейтинг тревожности у нас сейчас под 40%. Не 70%, как в дни мобилизации, но люди до сих пор напряжены и больше всего боятся её “второй волны”. Поэтому мы им рассказываем о мирной жизни, о том что сейчас всё хорошо. А будет ещё лучше, потому что Путин решает проблемы».
«Задача одна — избежать скандалов в регионах с административными перегибами.
А тему войны действительно решили обойти, ибо главный запрос у избирателей на её скорейшее прекращение. Хотя понятно, что большинство за прекращение на условиях России. В общем, образ человека, который хочет закончить войну, начатую не им, надо как-то поддерживать. Самое лучшее — не про войну говорить, а про борьбу за суверенитет и новый мировой порядок, в котором войн не будет», — резюмировал в беседе с «Вёрсткой» политолог, знакомый с деятельностью штаба Путина.
Обложка: Дмитрий Осинников
Поддержать «Вёрстку» можно из любой страны мира — это всё ещё безопасно и очень важно. Нам очень нужна ваша поддержка сейчас. Как нам помочь →