23 сентября по всей России проходили патриотические мероприятия в поддержку «референдумов» о присоединении украинских территорий к России. Обычно большинство людей на таких мероприятиях — платная массовка, бюджетники и члены провластных политических партий. Корреспондентка «Вёрстки» инкогнито сходила на концерт в Москве и спросила у зрителей, как они там оказались и что думают по поводу происходящего.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
Накануне «референдумов» в ЛДНР, Херсонской и Запорожской областях в нескольких российских городах объявили о проведении митингов-концертов в поддержку «присоединения» новых территорий. В Москве мероприятие под названием «Своих не бросаем» решили проводить на Манежной площади.
На подобные митинги часто свозят бюджетников из госучреждений и нанимают платную массовку. Действительно, незадолго до начала акции я вижу в СМИ новость о том, что КПРФ набирает людей, которые за гонорар 800 рублей будут создавать эффект толпы на площади. По ссылке я пробую перейти в канал, где шёл набор добровольцев, но записи уже нет — вероятно, её удалили после того, как СМИ написали про платную массовку.
Тогда я захожу во «ВКонтакте» и проверяю паблики, где предлагают разовые подработки — часто в таких группах сидят студенты, домохозяйки и пенсионеры. Я вижу несколько постов о том, что на станции метро «Охотный ряд» проводится некий флешмоб. На него набирают платную массовку за 800 рублей. Я пишу организаторам, чтобы узнать детали.
Мне отвечают: «Мы от партии КПРФ. Надо будет пройтись с флагами и постоять на концерте немного потом. Флаги не у всех будут». Для участия мне нужно прислать своё фото и ФИО.
Чтобы посмотреть, как устроена платная массовка, и подойти поближе к сцене на митинге, я решаю записаться в «добровольцы» от КПРФ и никого не предупреждать о том, что я журналистка. Высылаю нужные данные, и мне приходит ссылка на чат с бригадиром.
Мне также отправляют инструкции: на концерте нужно «делать заинтересованный вид», «не спрашивать ничего про зарплату» и «всё время быть на точке».
В назначенное время я прихожу к месту сбора — возле памятника Карлу Марксу на Площади Революции. Там уже стоят около 20 человек — все молодые. Со мной сразу знакомится 18-летняя девушка. Она говорит, что её зовут Настя, она учится на реставратора в колледже. Участвовать в платной массовке Настя пришла впервые — исключительно ради того, чтобы заработать 800 рублей.
Ещё одна девушка представляется Ангелиной. Она тоже студентка — учится в МПГУ на преподавателя начальных классов, ей 21 год. Ангелина говорит, что раньше уже приходила на патриотическую акцию за деньги: неделю назад она была на «флешмобе» на Тушинской, где нужно было «делать портрет Путина из людей». Но участников собралось слишком мало, так что «Путин не получился, сделали какие-то цифры». По словам Ангелины, всё мероприятие заняло несколько часов — «добровольцев» отпустили домой раньше обещанного и выплатили заявленные суммы. «Ничего не делаешь, общаешься, а тебе за это ещё и деньги платят — прикольно», — рассуждает девушка.
Пока мы разговариваем, организаторы приносят флаги КПРФ, а ещё так называемых ЛНР и ДНР. Их оказывается очень много — на нас оборачиваются люди. Настя просит сфотографировать её с флагами и смеётся. К нам подходят двое молодых ребят и спрашивают, можно ли им тоже сделать с нами фото. Настя соглашается и позирует вместе с ними.
Наш руководитель — очевидно, и сам член КПРФ. На телефонном чехле у него портрет Ленина, на рюкзаке — значок «Всегда готов». Он говорит, что пора идти, и мы двигаемся в сторону рамок металлоискателей.
Оказавшись в толпе, я спрашиваю девушку, идущую рядом со мной: «Какими судьбами здесь?». Она говорит: «Из-за денег. Но я не знала, что это будет за мероприятие. Надеюсь, тут не будет ничего очень пропутинского».
Мы приходим на «точку» — место, где нам предстоит стоять и слушать концерт. Говорят, что, когда выйдет Зюганов, нужно будет махать флагами. Дальше мы долго ждём начала концерта. Все молчат, и я спрашиваю у «коллег»: «А что это вообще за митинг?». Наша «бригадирша» отвечает, что мероприятие — «в поддержку референдума». Я пытаюсь уточнить: «А что за референдум? Что будет после него?». Она улыбается и пожимает плечами. Говорит, что очень далека от политики.
Я обращаюсь к другой женщине из нашей группы с тем же вопросом. Но она тоже говорит, что в политике не разбирается.
Сцена установлена перед Историческим музеем. На ней — около десятка больших телеэкранов. Они включаются: транслируют концерт, проходящий в так называемой ДНР. Там выступают малоизвестные рэперы, потом Григорий Лепс. Люди вокруг меня, кажется, не особенно интересуются музыкой. Только на выступлении Лепса кто-то говорит: «Я никогда так не мечтала о том, чтобы пришёл Зюганов». Руководитель нашей группы, оглядываясь по сторонам, сетует, что его огорчают пьяные люди на митинге. Но в итоге говорит, что сегодня всё-таки пятница, да и вообще «в нашей стране многое делается не так, как должно».
Трансляция концерта прекращается. На сцену поочередно выходят ведущий с телеканала «Россия‑1» (я не запоминаю его имени), Юлия Барановская, известная по ток-шоу «Мужское/женское», которая говорит о важности «СВО», певица Юлия Чичерина, которая поёт о «защитниках Донбасса» и срывается на крик. Ведущий с «России‑1» после этого отмечает, что он гордится такими русскими женщинами.
Дальше зрителям показывают мини-фильм о некой девочке, которая якобы с десяти лет воюет за Донецк и которую «боятся укронацисты». Я оборачиваюсь на женщину, стоящую сзади — у неё на глазах слёзы. Рядом со мной стоит моя «коллега», которая надеялась, что не будет ничего «очень пропутинского». Я спрашиваю у неё, как дела. Она отвечает: «Стыдно».
На сцену начинают выходить лидеры политических партий. Моя группа облегчённо вздыхает: это значит, что скоро нас отпустят с концерта. Когда выступает Зюганов, мы, как нам было сказано, поднимаем флаги. Когда речи заканчиваются, «бригадирша» говорит, что можно двигаться к выходу — но напоследок нужно будет сделать совместное фото, которое «подтвердит выплату». Я решаю не идти. Моя спутница, которая не хотела «пропутинского» и которой стало стыдно, шагает вместе с остальными.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
Дальше я иду одна. Мимо меня паровозиком пробегают подростки с флагами России — на вид им лет 14. Я спрашиваю у них, есть ли им 18, мне резко отвечают: «Нет! А что, нельзя?».
Из колонок за спиной звучит: «Ужасная трагедия случилась тогда в Доме Профсоюзов. А виновные в ней до сих пор не наказаны…». Доносится голос из толпы: «На кол их!»
Возле туалетов я вижу хрупкую женщину и спрашиваю, как она очутилась на митинге. Она отвечает: «Как и все, добровольно-принудительно. Пригнали с работы».
Я наконец решаю выбираться. Оказывается, что закрыт и Александровский сад, и проход к Охотному ряду. Я иду к Моховой. Встречаю мужчину с плакатом «Наше дело правое — победа будет за нами». Спрашиваю, как ему концерт. Он отвечает: «Нормально, но можно было бы и поживее. Но я очень рад, что пришло так много людей поддержать».
Подойдя к ограждениям, я вижу, что возле них стоят люди с флагами России — они все хотят выйти с площади. Но к ним подходит омоновец и начинает кричать, чтобы те отошли от проезжей части: «Позвоните своему начальству и узнайте. Выйти нельзя. Нельзя, пока концерт не закончится».
Недалеко стоят росгвардейцы — они кажутся менее раздражёнными. Спрашиваю, как можно выйти, и иду в нужном направлении. На выходе встречаю пятидесятидвухлетнего кандидата юридических наук МГУ (по крайней мере, он так представился), азербайджанца с флагом НОД. Он говорит: «Хороший концерт, только мне лидеры партий не понравились. Они — не люди Путина. Где они были 8 лет? Должна быть сменяемость власти, не может один человек избираться столько лет подряд. Но я не говорю про Путина. Путин хочет сохранить суверенитет нашей страны, а они что хотят?».
Редакция «Вёрстки»