«Война с Украиной — следствие официального культа смерти»

Историк и социолог Дина Хапаева — о том, как в российской пропаганде появилась «радость смерти»

В кон­це нояб­ря на встре­че с «сол­дат­ски­ми мате­ря­ми» Вла­ди­мир Путин заявил одной из жен­щин, чей сын погиб в Луган­ской обла­сти, что «мы все когда-нибудь из это­го мира уйдём» и что у её сына «цель достиг­ну­та» и «он из жиз­ни не зря ушёл», ведь он умер «не от вод­ки или ещё чего-то».

Подоб­ные идеи ста­ли озву­чи­вать и рос­сий­ские про­па­ган­ди­сты. Напри­мер, Вла­ди­мир Соло­вьёв в нача­ле янва­ря во вре­мя эфи­ра ска­зал, что не нуж­но боять­ся смер­ти, пото­му что «мы же в рай попа­дём», а артист Дмит­рий Пев­цов заявил, что рос­си­яне как никто дру­гой уме­ют «любить, дру­жить и уми­рать». На фоне это­го поли­то­ло­ги заго­во­ри­ли о том, в стране ведёт­ся «про­па­ган­да смер­ти».

Исто­рик и социо­лог Дина Хапа­е­ва рас­ска­зы­ва­ет, как «радо­сти смер­ти» ста­ли частью офи­ци­аль­ной про­па­ган­ды и поче­му такое раз­ви­тие госу­дар­ствен­ной идео­ло­гии зако­но­мер­но.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

— Владимир Путин и сотрудники пропагандистских медиа стали часто говорить про некую «правильную», «хорошую» смерть. Насколько они это всерьёз?

— С одной сто­ро­ны, мож­но рас­смат­ри­вать это про­сто как про­па­ган­дист­ский при­ём. С дру­гой — идея «куль­та смер­ти» и «очи­сти­тель­но­го Апо­ка­лип­си­са» дав­но и глу­бо­ко инте­гри­ро­ва­ны в путин­ский дис­курс. Это замет­но, даже если почи­тать его речи из 2010–х годов: «Мы в рай, а они сдох­нут», «Зачем нам мир без Рос­сии?».

— В чём именно заключаются эти идеи? Что пропагандируется?

— Радость смер­ти. Вме­сто бес­смыс­лен­ной, бес­пер­спек­тив­ной, бед­ной жиз­ни рос­си­я­ни­ну пред­ла­га­ет­ся уме­реть «за Роди­ну». Гово­рит­ся, что глав­ное — уни­что­жить вра­гов. А то, что при этом при­дёт­ся само­му погиб­нуть, — не так важ­но. При этом оче­вид­но, что сам Путин себя и своё окру­же­ние из этой радо­сти вычёр­ки­ва­ет, рас­счи­ты­вая ката­стро­фу пере­жить.

Это про­стая и вар­вар­ская идея, она идёт ещё из Сред­не­ве­ко­вья. Из тех вре­мён, когда чело­ве­че­ская жизнь не счи­та­лась цен­но­стью, а в каче­стве глав­но­го бла­га под­дан­ным пред­ла­га­лась смерть за сво­е­го пове­ли­те­ля.

Пути­ну понят­на эта идея, он взял её на воору­же­ние и экс­плу­а­ти­ру­ет. И ложит­ся она на под­го­тов­лен­ную поч­ву.

— Подготовленную каким образом?

— Когда Путин при­шёл к вла­сти, ему нуж­на была какая-то идео­ло­гия, что­бы на неё опи­рать­ся. «Запад­ни­че­ство» с его пра­ва­ми чело­ве­ка и цен­но­стью каж­дой жиз­ни не под­хо­ди­ло. Идеи сме­ня­е­мо­сти вла­сти и поли­ти­че­ской кон­ку­рен­ции, важ­ные для запад­ной идео­ло­гии, шли враз­рез со стрем­ле­ни­я­ми пре­зи­ден­та.

Ком­му­низм тоже не под­хо­дил, ведь ком­му­ни­сты были его глав­ны­ми поли­ти­че­ски­ми про­тив­ни­ка­ми внут­ри стра­ны. И тут на помощь при­шли ради­каль­ные наци­о­на­ли­сты и пра­во­слав­ные экс­тре­ми­сты. Для Пути­на они были понят­ны и орга­нич­ны с их анти­за­пад­ни­че­ски­ми и авто­кра­ти­че­ски­ми иде­я­ми.

— Это, например, кто?

— Напри­мер, быв­ший петер­бург­ский мит­ро­по­лит Иоанн Сны­чёв, осно­ва­тель пра­во­слав­ной сек­ты царе­бож­ни­ков, рату­ю­щих за кано­ни­за­цию всех рос­сий­ских царей, а то и вооб­ще всех пра­ви­те­лей стра­ны.

В 1994 году была изда­на кни­га Сны­чё­ва «Само­дер­жа­вие духа». В ней он писал, что тер­рор — луч­ший спо­соб управ­ле­ния рус­ским наро­дом. Он оправ­ды­вал Ива­на Гроз­но­го, назы­вал его «мяг­ким и незлоб­ли­вым по при­ро­де» пра­ви­те­лем, кото­рый яко­бы стра­дал, когда при­хо­ди­лось кого-то жесто­ко карать. Сны­чёв отри­цал мно­го­чис­лен­ные пре­ступ­ле­ния оприч­ни­ны, учре­жден­ной этим царём — от рас­пра­вы над Нов­го­ро­дом до убий­ства мит­ро­по­ли­та Филип­па Малю­той Ску­ра­то­вым.

Идеи Сны­чё­ва под­хва­тил Алек­сандр Дугин. Он пря­мо гово­рит, что «очи­сти­тель­ный Апо­ка­лип­сис» — то есть все­об­щая смерть — это не то, чего сле­ду­ет избе­гать. Наобо­рот, в сво­их пуб­ли­ка­ци­ях он утвер­жда­ет, что конец све­та может и не насту­пить сам собой, поэто­му и зада­ча рус­ско­го наро­да — все­ми сила­ми его при­бли­жать.

— Действительно ли такие люди могут влиять на мировоззрение Путина и руководства страны? Многие считают их максимум «полезными идиотами».

— Это заблуж­де­ние. В 90–е тот же Дугин, дей­стви­тель­но, был мар­ги­на­лом. Но с нача­ла нуле­вых, года при­мер­но с 2004–го, наци­о­на­ли­сты и импер­цы актив­но доби­ва­лись вни­ма­ния адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та и дела­ли это очень успеш­но.

Сей­час Дугин и его сорат­ни­ки вро­де пуб­ли­ци­ста-ста­ли­ни­ста Алек­сандра Про­ха­но­ва засе­да­ют в люби­мом Крем­лём «Избор­ском клу­бе»i.

Есть слу­хи, что имен­но Дугин при­нёс Пути­ну книж­ки фило­со­фа-фаши­ста, актив­но­го сто­рон­ни­ка Мус­со­ли­ни и Гит­ле­ра Ива­на Ильи­на i. Так­же в пуб­лич­ных выска­зы­ва­ни­ях пре­зи­ден­та есть пря­мые заим­ство­ва­ния из Сны­чё­ва, а у Дмит­рия Мед­ве­де­ва — из того же Дуги­на. Кста­ти, Путин, как и Сны­чёв, выска­зы­вал сомне­ния в том, что Малю­та Ску­ра­тов убил Мит­ро­по­ли­та Филип­па.

Я не утвер­ждаю, что Путин читал все пуб­ли­ка­ции рус­ских уль­тра­пра­вых. Да и не важ­но, шту­ди­ру­ет он их само­сто­я­тель­но или кто-то под­ки­ды­ва­ет ему эти идеи. Важ­но, что он и крем­лёв­ские идео­ло­ги систе­ма­ти­че­ски исполь­зу­ют их и выда­ют за свои.

При Путине в рос­сий­ской поли­ти­ке исто­ри­че­ской памя­ти сфор­ми­ро­ва­лись два цен­траль­ных направ­ле­ния: реста­ли­ни­за­ция и неоме­ди­е­ва­лизм. Нагляд­но это про­сле­жи­ва­ет­ся в том, как уве­ко­ве­чи­ва­ют память Ива­на Гроз­но­го и Ста­ли­на.
На бюд­жет­ные день­ги были сня­ты мно­го­чис­лен­ные филь­мы, где эти пер­со­на­жи пока­за­ны с поло­жи­тель­ной сто­ро­ны. А раз­но­об­раз­ные мону­мен­ты — осо­бен­но те, что посвя­ще­ны Ста­ли­ну — уже с тру­дом под­да­ют­ся под­счё­ту.

При этом было бы непра­виль­но гово­рить, что пре­зи­дент хочет вер­нуть­ся в ста­лин­ские вре­ме­на или, тем более, Сред­ние века. Про­слав­ле­ние и рус­ско­го Сред­не­ве­ко­вья, и ста­ли­низ­ма — инстру­мен­ты про­па­ган­ды анти­де­мо­кра­ти­че­ских цен­но­стей, общих для Пути­на и для этих мрач­ных пери­о­дов рус­ской исто­рии.

— Насколько россияне оказались восприимчивы к этой пропаганде?

— Что­бы отве­тить на вопрос, доста­точ­но посмот­реть на мас­шта­бы анти­во­ен­ных про­те­стов. По всей стране на ули­цы вышли все­го несколь­ко тысяч людей, и их лег­ко пода­ви­ли.

В тех же США после нача­ла вой­ны в Ира­ке про­те­сты были в разы мно­го­чис­лен­нее. И это не уди­ви­тель­но. В тота­ли­тар­ном обще­стве, кото­рым, с моей точ­ки зре­ния, Рос­сия явля­ет­ся с 2014 года, люди гораз­до мень­ше ценят свои жиз­ни, чем в демо­кра­ти­че­ском. Какие могут быть пер­спек­ти­вы у граж­дан в обще­стве, отри­ца­ю­щем цен­ность чело­ве­че­ской инди­ви­ду­аль­но­сти? Под­дан­ный явля­ет­ся соб­ствен­но­стью тота­ли­тар­но­го госу­дар­ства, и он дол­жен быть готов уме­реть по ука­зу дик­та­то­ра в любую мину­ту.

— Но как это приводит к войне?

— Есть такая кни­га — «Тре­тья импе­рия: Рос­сия, какой она долж­на быть». Её напи­сал член полит­со­ве­та дви­же­ния «Евра­зия», вице-спи­кер Гос­ду­мы вто­ро­го созы­ва Миха­ил Юрьев, она была изда­на в 2006 году.

В этой кни­ге бук­валь­но поша­го­во опи­сы­ва­ет­ся вос­ста­нов­ле­ние Рос­сий­ской импе­рии, кото­рое начи­на­ет­ся захва­том Кры­ма, вой­на­ми про­тив Гру­зии и Укра­и­ны. А закан­чи­ва­ет­ся всё захва­том Аме­ри­ки и Запад­ной Евро­пы.

По мне­нию Юрье­ва, рус­ская циви­ли­за­ция несёт Запа­ду сокро­ви­ща — напри­мер, обя­за­тель­ные для всех в импе­рии сослов­ные засто­лья — «брат­чи­ны», кото­рые устра­и­ва­ют­ся в склад­чи­ну и кон­ча­ют­ся пьян­ством и дра­ка­ми, «но обыч­но без зло­бы».

Юрьев счи­та­ет, что этот инсти­тут «брат­чин» явля­ет­ся важ­ней­шей скре­пой рус­ско­го обще­ства и луч­ше дру­гих отра­жа­ет осо­бен­но­сти рус­ско­го наци­о­наль­но­го харак­те­ра. Есть ещё одна тра­ди­ция, кото­рая, по мыс­ли авто­ра, созда­ёт непо­вто­ри­мый коло­рит рус­ской циви­ли­за­ции, — кулач­ные бои.

Кста­ти, Юрьев — автор кни­ги — был тес­но свя­зан с путин­ским бли­жай­шим окру­же­ни­ем: Алек­сан­дром Воло­ши­ным, Рома­ном Абра­мо­ви­чем. Судя по все­му, он был зна­ком и с Пути­ным ещё с сере­ди­ны 90–х.

Агрес­сив­ный мили­та­ризм, кото­рый про­воз­гла­ша­ет­ся в этой кни­ге, стал осно­вой госу­дар­ствен­ной идео­ло­гии с само­го нача­ла путин­ско­го прав­ле­ния. Стра­ну долж­ны боять­ся, в этом её вели­чие. Отсю­да всё это раз­ма­хи­ва­ние ядер­ным ору­жи­ем и «сверх­но­вы­ми» раке­та­ми. Когда пре­зи­дент назы­ва­ет подар­ком для стра­ны новое атом­ное ору­жие, раз­ве это не луч­ший при­мер того, как мало он ценит жиз­ни сво­их сооте­че­ствен­ни­ков? Нынеш­няя вой­на — след­ствие «куль­та смер­ти», а не его пер­во­при­чи­на.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

— Россия — не первая страна, заражённая этим культом. В своей книге «Занимательная смерть» вы приводите пример Германии, где был такой же культ. Там же от него «вылечились»?

— Этот культ сто­ил толь­ко самим нем­цам не мень­ше 10 мил­ли­о­нов чело­ве­че­ских жиз­ней. Прав­да, нынеш­нюю рос­сий­скую идео­ло­гию некор­рект­но срав­ни­вать с немец­ким наци­о­нал-соци­а­лиз­мом или ком­му­низ­мом. Обе эти идео­ло­гии были устрем­ле­ны в буду­щее, созда­ва­ли его образ. В Рос­сии это­го нет, её неоме­ди­е­валь­ная идео­ло­гия смот­рит в про­шлое.

Но я бы ска­за­ла, что мы в целом живём в эпо­ху, когда анти­гу­ма­низм пре­вра­тил­ся в ходо­вой товар на рын­ке инду­стрии раз­вле­че­ний. Дело в том, что тота­ли­тар­ные режи­мы раз за разом экс­плу­а­ти­ро­ва­ли поня­тие «гума­низм». Осо­бен­но в этом пре­успел ком­му­низм — помни­те про­ле­тар­ский гума­низм Мак­си­ма Горь­ко­го?

Это при­ве­ло к деваль­ва­ции само­го поня­тия. Насле­дие XX века — Холо­кост, ГУЛАГ — силь­но поко­ле­ба­ли веру в чело­ве­ка и чело­ве­че­ство. Как след­ствие, и в фило­со­фии, и в целом ряде обще­ствен­ных дви­же­ний, и в мас­со­вой куль­ту­ре про­изо­шёл отказ от пред­став­ле­ния о том, что всё долж­но быть «во имя чело­ве­ка». Зре­ли­ще смер­ти ста­ло исклю­чи­тель­но попу­ляр­ным.

Какие сюже­ты поль­зу­ют­ся успе­хом в мас­со­вой куль­ту­ре? Апо­ка­лип­сис и поста­по­ка­лип­сис. Кто люби­мые герои пуб­ли­ки? Мон­стры. Те, кто отри­ца­ют выс­шую цен­ность чело­ве­че­ской жиз­ни: манья­ки-убий­цы, кан­ни­ба­лы, зом­би, вам­пи­ры.

— То есть Россия здесь не уникальна?

— На Запа­де всё-таки есть чёт­кое раз­де­ле­ние меж­ду «смер­тель­ным пово­ро­том», «апо­ка­лип­ти­че­ским» дис­кур­сом в мас­со­вой куль­ту­ре и цен­но­стью чело­ве­че­ской жиз­ни в реаль­ном мире, в госу­дар­ствен­ной и пра­во­вой систе­ме. Демо­кра­тия не меша­ет смот­реть филь­мы про конец све­та тем, кто полу­ча­ет от это­го удо­воль­ствие. Но демо­кра­ти­че­ское обще­ство ува­жа­ет и мак­си­маль­но защи­ща­ет инди­ви­ду­аль­ные пра­ва и сво­бо­ды чело­ве­ка.

Уни­каль­ность рос­сий­ской ситу­а­ции в том, что смесь «пра­во­слав­но­го экс­тре­миз­ма», импер­ской идео­ло­гии и апо­ка­лип­ти­че­ских настро­е­ний ста­ла частью офи­ци­аль­но­го госу­дар­ствен­но­го дис­кур­са.

— Насколько глубоко эта идеология проникла в сознание российских граждан?

— Им 20 лет рас­ска­зы­ва­ли со всех сто­рон, что Ста­лин был моло­дец, а оприч­ни­на — пре­крас­на. Про­па­ган­да тер­ро­ра ста­ла частью повсе­днев­но­сти для тех рос­си­ян, кто живёт при вклю­чен­ном теле­ви­зо­ре. Так что было бы наив­но думать, что доста­точ­но вклю­чить нор­маль­ное теле­ви­де­ние, и через две неде­ли люди изба­вят­ся от это­го моро­ка.

Тем более, что в Рос­сии нет при­ня­то­го обще­ством про­ек­та демо­кра­ти­че­ско­го буду­ще­го. Всё, что граж­дане слы­ша­ли все эти годы, — про воз­вра­ще­ние в слав­ное авто­ри­тар­ное про­шлое. Так что, если народ про­сто будет про­дол­жать «без­молв­ство­вать», как у Пуш­ки­на в «Бори­се Году­но­ве», поли­ти­ку, осно­ван­ную на «куль­те смер­ти», будет не оста­но­вить.

— Тогда где лекарство?

— Види­мо, толь­ко воен­ное пора­же­ние и его страш­ные, ради­каль­ные послед­ствия для стра­ны могут при­ве­сти к отрезв­ле­нию и пере­осмыс­ле­нию рос­си­я­на­ми сво­е­го места в мире. Веро­ят­но, это един­ствен­ный спо­соб выле­чить их от импер­ско­го виру­са, от сред­не­ве­ко­во­го стрем­ле­ния гиб­нуть ради пора­бо­ще­ния дру­гих наро­дов. И тогда, веро­ят­но, рос­си­я­нам удаст­ся по-ново­му заду­мать­ся о том, ради чего сто­ит жить и уми­рать.

Иллю­стра­ции: Миха­ил Бере­зин

Редак­ция «Вёрст­ки»