«Концерты сейчас — мощное противоядие от одиночества»

15 нояб­ря в теат­ре Ypsonas в горо­де Лимас­сол (Кипр) прой­дёт пре­мье­ра музы­каль­но­го спек­так­ля «Поте­рян­ное зер­каль­це». Груп­па СБПЧ вме­сте с актё­ра­ми Алек­сан­дром Гуд­ко­вым, Мусей Тоти­бад­зе, Алек­сан­дром Палем, Мари­ной Васи­лье­вой и Мари­ей Кур­де­не­вич пока­жут на сцене сказ­ку, над кото­рой начи­на­ли рабо­тать ещё за пол­го­да до вой­ны. Это фило­соф­ская исто­рия взрос­ле­ния руч­но­го Зер­каль­ца — оно отправ­ля­ет­ся в дол­гое путе­ше­ствие, усколь­за­ет от воров и бро­дяг, попа­да­ет в плен, обна­ру­жи­ва­ет себя на дне, учит­ся при­укра­ши­вать и гово­рить прав­ду, отра­жа­ет радость и боль.

В боль­шое путе­ше­ствие отпра­вит­ся и труп­па — в сле­ду­ю­щем году у спек­так­ля нач­нут­ся гастро­ли по Евро­пе. За несколь­ко дней до пре­мье­ры «Вёрст­ка» пого­во­ри­ла с Кирил­лом Ива­но­вым, созда­те­лем и фронт­ме­ном груп­пы. Он вышел в зум из сво­ей малень­кой музы­каль­ной сту­дии в Бер­лине и рас­ска­зал о твор­че­стве вда­ли от дома, об ауди­то­рии, раз­бро­сан­ной по все­му миру, о вело­по­хо­дах и похо­дах в филар­мо­нию.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

Планировать спектакль, когда артисты живут в разных странах, кажется, — особый опыт. Расскажите, как прошла первая репетиция, когда вы наконец собрались все в одном городе.

Это было месяц назад, мы встре­ти­лись здесь в Бер­лине — в обыч­ном репе­ти­ци­он­ном зале с белы­ми сте­на­ми и зер­ка­лом. Класс­но было, но для меня вол­ни­тель­но. Во-пер­вых, пото­му что я зани­ма­юсь худо­же­ствен­ным руко­вод­ством все­го… Во-вто­рых, пото­му что я не про­фес­си­о­наль­ный актёр. Но, конеч­но, был счаст­лив всех уви­деть. Боль­шин­ство людей, кото­рые игра­ют в поста­нов­ке, — это наши дру­зья.

Ну а пока мы гото­вим­ся с Женейi (Женя Бор­зых, вока­лист­ка груп­пы и, по её сло­вам «дипло­ми­ро­ван­ная актри­са». — прим. «Вёрст­ки»)× про­хо­дим текст, ана­ли­зи­ру­ем, обсуж­да­ем вза­и­мо­от­но­ше­ние наших пер­со­на­жей и пер­со­на­жей вокруг нас.

Чувствуется, что волнуетесь.

Конеч­но, вол­ну­юсь — как на игол­ках. Поми­мо того, что важ­но само­му ниче­го не забыть — ниче­го не испор­тить, вол­ну­юсь ещё и как худо­же­ствен­ный руко­во­ди­тель. Когда вижу со сто­ро­ны, сколь­ко вещей задей­ство­ва­но, каки­ми тонень­ки­ми верё­воч­ка­ми всё это свя­за­но, конеч­но, дума­ешь, как бы ниче­го не ото­рва­лось в послед­ний момент. Слож­ные костю­мы, все всё вре­мя пере­оде­ва­ют­ся — пото­му что у каж­до­го, кро­ме Жени, по несколь­ко ролей. Если какие-то чемо­да­ны поте­ря­ют­ся — всё, пиши про­па­ло. Видео син­хро­ни­зи­ро­ва­но с тем, что про­ис­хо­дит на сцене — не дай бог что слу­чит­ся с экра­ном. Это пер­вое, что в голо­ву при­шло, таких нюан­сов мил­ли­он. Но мне нра­вит­ся, что спек­такль — живая вещь, и инте­рес­но будет наблю­дать, как он эво­лю­ци­о­ни­ру­ет.

Посмотреть сказку придут те, кто находится вдали от дома. По-моему, концерты или спектакли на русском языке — это почти терапия, когда долгое время находишься не в своей среде. А вы думали о том, с каким чувством хорошо бы оставить зрителя после финала?

С чув­ством, что он с инте­ре­сом про­вёл два часа, не заску­чал. Мы пыта­лись сде­лать и аудио­сказ­ку, и спек­такль сло­ё­ны­ми, как торт напо­ле­он. Так вот хоте­лось бы, что­бы люди ухо­ди­ли с ощу­ще­ни­ем, что съе­ли класс­ный кусок. Был бы рад, если бы через день или два что-то, свя­зан­ное со сказ­кой, всплы­ва­ло в их памя­ти. Какой-то вопрос или пес­ня.

А на вас самих сказка уже так действует?

В послед­ние пару меся­цев Женя, напри­мер, толь­ко цита­та­ми из нашей сказ­ки и раз­го­ва­ри­ва­ет. Оно само выры­ва­ет­ся. Напри­мер, фра­за: «Мне ста­ло очень стыд­но и обид­но». Или вот что чаще все­го повто­ря­ет: «Какой бред», — крик­ну­ла пти­ца и уле­те­ла.

Аудиосказка вышла осенью 2021 года, и первые мысли поставить её на сцене у вас были ещё до начала войны. За эти два года материал оброс какими-то дополнительными смыслами?

В этой сказ­ке мы поста­ра­лись в какой-то не нази­да­тель­ной фор­ме задать очень важ­ные вопро­сы. И клю­че­вой из них: «Суще­ству­ет ли ложь во бла­го?». Конеч­но, он осо­бен­но актуа­лен сей­час. Ну, а вто­рой вопрос, на кото­рый пред­сто­ит отве­тить: быва­ют ли рабо­тя­щие котя­та-садов­ни­ки.

Смыс­лов мно­го мож­но най­ти. Ещё Лот­ма­нам буду­ще­го поко­ле­ния пред­сто­ит раз­би­рать­ся и иссле­до­вать всё (сме­ёт­ся).

Но вот что, кажется, на поверхности. Зеркальце, главный персонаж, перемещается по миру, взрослеет, меняется — уехавшие из страны наверняка в нём узнают себя. Как часто за последнее время лично вы чувствовали себя потерянным зеркальцем?

Посто­ян­но. Но я бы не ска­зал, что чув­ствую уны­ние или отча­я­ние.

Мой това­рищ и наш друг Кирилл Бах­тин после нача­ла вой­ны как-то напи­сал, что ему не о чем пого­во­рить с людь­ми, кото­рым не груст­но и не пло­хо. То есть как буд­то труд­но себе пред­ста­вить тако­го чело­ве­ка. Нуж­но быть очень тол­сто­ко­жим, что­бы не испы­ты­вать всей гам­мы чувств.

Год назад, анонсируя свои концерты, вы писали: «Музыка людей, которым больно, для людей, которым больно». А что происходит с этим чувством теперь?

В сло­ве «боль­но» — очень мно­го раз­ных чувств и при­чин. Все ста­ра­ют­ся вокруг себя нала­дить новую жизнь, это очень слож­но. Никто из тех, кто был вынуж­ден уехать из-за вой­ны, этот свой отъ­езд не пла­ни­ро­вал. А мно­гие, как я, даже нико­гда не заду­мы­ва­лись о том, что­бы уез­жать. Всё, на чем твоя жизнь дер­жа­лась, раз­ру­ше­на, рас­топ­та­на, а кро­ме того ты ещё и чув­ству­ешь себя вино­ва­тым. Доволь­но непри­ят­ное соче­та­ние собы­тий.

При этом мне кажет­ся важ­ным не забы­вать, что идёт вой­на. Это не озна­ча­ет, что надо зани­мать­ся дум­скрол­лин­гом. Есть вещи, кото­рые из тебя бук­валь­но силы выса­сы­ва­ют. Необ­хо­ди­мо наблю­дать за про­ис­хо­дя­щим. Сохра­нять в себе уме­ние сочув­ство­вать, осо­зна­вать, что людям вокруг очень боль­но и тяже­ло. И помо­гать.

Не знаю, насколь­ко это хоро­ший метод, но я при­во­жу себя в чув­ства, думая о боль­шом коли­че­стве людей, кото­рые поки­да­ли свои дома в куда более слож­ной ситу­а­ции, чем я.

А каким был ваш маршрут?

В Бер­лине я с это­го апре­ля. Перед при­ез­дом в Гер­ма­нию год жил в Тал­лине.

Успели обжиться в Берлине? Есть уже место, где постоянно репетируете?

Какой-то жиз­ни музы­кант­ской у нас здесь пока нет из-за гра­фи­ка кон­цер­тов, но мы пыта­ем­ся её нала­дить посте­пен­но. Свя­зан­ные с музы­кой вещи собра­ли вот здесь, в нашей мини-сту­дии. Ты про­сто это­го не видишь.

Син­те­за­то­ры, вся­кие при­моч­ки, про­вод­ки… Было бы смеш­но, если бы ока­за­лось, что мы в пустой ком­на­те сидим и сочи­ня­ем на ходу. А за сте­ной сту­чат музы­кан­ты бер­лин­ские. В общем, это тоже часть пла­на, но на это нуж­но вре­мя. А пока мы посто­ян­но ездим на гастро­ли.

Какого это — навещать свою аудиторию в разных странах?

Это очень тро­га­тель­но и вол­ни­тель­но. Это чуть боль­ше зна­чит теперь, чем обыч­ное выступ­ле­ние. Не то что при­шли, пес­ни спе­ли, вме­сте с людь­ми потан­це­ва­ли. Теперь уже часто и попла­ка­ли вме­сте с ними.

Поплакали — прямо на сцене?

Да, с Женей такое слу­ча­ет­ся, напри­мер. При этом кон­цер­ты сей­час — мощ­ное про­ти­во­ядие от оди­но­че­ства. Как ты ска­за­ла, все чув­ству­ют себя поте­рян­ны­ми. Когда ты ока­зы­ва­ешь­ся в какой-то при­выч­ной ситу­а­ции, тебе точ­но ста­но­вит­ся лег­че. Или когда видишь, что ты не один.

Слушаю песни и не могу отвлечься от мысли, что многое звучит по-новому. Например, «У вас есть всё чтобы жить вечно» или «Живи там хорошо, не возвращайся никогда». Для вас тоже?

Из-за того, что любая бро­ня твой истон­че­на, её нету, все вещи вокруг, и в том чис­ле наши пес­ни, вос­при­ни­ма­ют­ся ина­че. Для нас на сцене что-то зву­чит более прон­зи­тель­но, чем рань­ше. При этом в пес­нях «У нас есть всё», и в песне «Живи там хоро­шо», даже когда я их сочи­нял, не было како­го-то одно­го спо­со­ба их про­чте­ния.

А можете себе представить, что на концерты со временем станет приходить и аудитория, которая не говорит по-русски, не понимает текстов?

Мы бы хоте­ли, что­бы одна­жды ста­ло и так. Есть такие при­ме­ры в миро­вой музы­ке. Но думаю сей­час очень тяже­ло себе пред­ста­вить, что­бы слу­чил­ся какой-то неве­ро­ят­ный бум вокруг груп­пы из Рос­сии, при всей моей люб­ви к нашей музы­ке.

Но вот недав­но мы позна­ко­ми­лись в Пра­ге с музы­кан­том Пет­ром Мари­ком из груп­пы Midi Lidi. Он ока­зал­ся нашим поклон­ни­ком, сде­лал реми­кс на нашу пес­ню «С чего ты взял». При том что в нача­ле вооб­ще не пони­мал тек­ста.

Я и сам слу­шаю огром­ное коли­че­ство музы­ки, в кото­рой не пони­маю до кон­ца о чем поёт­ся, в том чис­ле, кста­ти, и англо­языч­ной.

На концертах в других странах случались встречи, которые стали особенными для вас?

Это каж­дый раз про­ис­хо­дит. Из послед­не­го: высту­па­ли в Пари­же и виде­лись там с наши­ми укра­ин­ски­ми дру­зья­ми. Это быва­ет очень ред­ко по есте­ствен­ным при­чи­нам. Кто-то из укра­ин­цев с нами не хочет общать­ся, кто-то не может. Поэто­му, когда мы встре­ча­ем­ся, это неве­ро­ят­но цен­но. Все­гда испы­ты­ва­ешь какое-то чув­ство нелов­ко­сти, не зна­ешь, как прой­дёт эта встре­ча. Но она полу­чи­лась очень тре­пет­ной и неж­ной.

Ска­за­ли, что соску­чи­лись по нам и что кон­церт был класс­ный. Мы не виде­лись боль­ше двух лет — как это все­гда быва­ет с дру­зья­ми, после раз­лу­ки мно­го чего есть обсу­дить. Потом мы дол­го гово­ри­ли, дели­лись, кто как живёт теперь.

Что вас поддерживает и радует из повседневных вещей сегодня?

Когда мож­но спо­кой­но поси­деть за син­те­за­то­ра­ми, и ниче­го тебя не отвле­ка­ет. Ещё вело­си­пед — огром­ная радость. Если мне уда­ёт­ся выехать на несколь­ко дней на вело­по­ход, это чудо. А ещё похо­ды в филар­мо­нию. Мы были на неве­ро­ят­ном кон­цер­те исланд­ско­го пиа­ни­ста Викин­гу­ра Олаф­со­на. Недав­но он запи­сал вари­а­ции Баха и испол­нял их — очень кру­то, без антрак­та, без нот. Учи­ты­вая, что я не могу пол­то­ры стра­ни­цы тек­ста выучить, зави­дую ему. Слож­ность, конеч­но, не в том, что­бы выучить текст, а ещё жесты, дви­же­ния. У каж­до­го из моих пер­со­на­жей в сказ­ке — свой харак­тер. А не про­сто я в неких пред­ла­га­е­мых обсто­я­тель­ствах.

Где бы вы хотели быть через год?

Я думаю, что здесь, в Бер­лине. Зани­мать­ся музы­кой. Хоте­лось бы, что­бы по-преж­не­му было мно­го гастро­лей — и у груп­пы, и у труп­пы. Наша ауди­то­рия теперь раз­бро­са­на повсю­ду — и мы едем к ней, сроч­но.

Облож­ка: Дмит­рий Осин­ни­ков

Под­дер­жать «Вёрст­ку» мож­но из любой стра­ны мира — это всё ещё без­опас­но и очень важ­но. Нам очень нуж­на ваша под­держ­ка сей­час. Как нам помочь →