«Центр города разбит вообще, просто руины»

Почти неде­лю Шебе­ки­но, соро­ка­ты­сяч­ный город в семи кило­мет­рах от рос­сий­ско-укра­ин­ской гра­ни­цы, оста­ёт­ся под посто­ян­ны­ми мас­си­ро­ван­ны­ми обстре­ла­ми. В послед­ние сут­ки обстре­лы уси­ли­лись. Из горо­да нача­ли мас­со­во выез­жать жите­ли. Уже к сере­дине дня 1 июня въезд в Шебе­ки­но был закрыт, остав­ших­ся жите­лей эва­ку­и­ро­ва­ли воен­ные и мест­ные волон­тё­ры. В резуль­та­те за сут­ки в Бел­го­ро­де ока­за­лись запол­нен­ны­ми два пунк­та вре­мен­но­го раз­ме­ще­ния: в них посе­ли­ли более 1600 чело­век. «Вёрст­ка» пого­во­ри­ла с теми, кто успел выехать из Шебе­ки­но, и с их близ­ки­ми. Жите­ли при­гра­нич­но­го реги­о­на рас­ска­за­ли, как пере­жи­ва­ли послед­нюю неде­лю и как в спеш­ке поки­да­ли свои дома.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

Журналистка из Белгорода Анастасия Иванова

(имя изменено)

За эти 15 меся­цев мы при­вык­ли, что так или ина­че где-то гро­ха­ет и пада­ет. И как бы это глу­по или неумест­но ни зву­ча­ло, мы реаль­но при­вык­ли отли­чать «выле­ты» от «при­лё­тов». Но такой ата­ки на Бел­го­род и область, как про­ис­хо­дит сей­час, ещё не было.

Ситу­а­ция нака­ля­лась посте­пен­но. В прин­ци­пе, после выво­да рос­сий­ских войск из Харь­ков­ской обла­сти нас обстре­ли­ва­ли без пре­уве­ли­че­ния каж­дый день, но не так мас­си­ро­ван­но. Начи­ная с про­шлой неде­ли обстре­лы ста­ли мак­си­маль­но плот­ны­ми — область кро­ют «гра­да­ми». И при­чём, судя по обще­нию с жите­ля­ми, обстре­лы идут с раз­ных сто­рон. Види­мо, Харь­ков­скую область мак­си­маль­но снаб­ди­ли тех­ни­кой, и они по всей линии сопри­кос­но­ве­ния шма­ля­ют, отку­да толь­ко могут. Это мои пред­по­ло­же­ния, но я про­сто вижу, как мас­си­ро­ван­но это всё пада­ет на голо­вы людей.

Физи­че­ски я сей­час не в Шебе­ки­но, но, судя по всем фото­гра­фи­ям, видео и сло­вам моих зна­ко­мых, кото­рые там живут, это сей­час прак­ти­че­ски выжжен­ный город. Были при­лё­ты в центр горо­да, цен­траль­ный рынок в один из обстре­лов креп­ко постра­дал. Очень-очень боль­шие раз­ру­ше­ния жилых домов. Сте­ны могут быть целы­ми, но окна прак­ти­че­ски во всём горо­де выби­ты. Кры­ша одной из пяти­эта­жек, где рас­по­ла­га­ет­ся обще­жи­тие, сего­дня горе­ла по все­му пери­мет­ру.

Людей выво­зят поти­хо­неч­ку в раз­ные ПВР. В этом плане вла­сти молод­цы, пото­му что всё отла­жен­но рабо­та­ет. У той же «Бел­го­род-аре­ны» — это боль­шой спор­тив­ный ком­плекс в цен­тре Бел­го­ро­да — есть опыт при­ё­ма боль­шо­го коли­че­ства людей. Там их сра­зу встре­ча­ют пси­хо­ло­ги, вра­чи, гото­вы пита­ние и вода. Бел­го­род и область сей­час очень еди­ны, незна­ко­мые друг с дру­гом люди пред­ла­га­ют постра­дав­шим жильё, все пыта­ют­ся друг дру­га под­дер­жать.

Ребя­та из Шебе­ки­но запу­сти­ли флеш­моб в соц­се­тях #шебе­ки­но­это­рос­сия. Это спо­соб мораль­но под­дер­жать тех, кто там живёт, и попыт­ка сопро­тив­ле­ния тому, что в феде­раль­ных СМИ о Шебе­ки­но гово­рят ниче­го либо мало и с ошиб­ка­ми. Никто из экс­пер­тов на «России‑1» и по Пер­во­му кана­лу даже не может нор­маль­но про­из­не­сти назва­ние Шебе­ки­но — гово­рят то Шемя­ки­но, то Шебя­ки­но, то Шмя­ки­но. Мы, конеч­но, нерв­но посме­и­ва­ем­ся над тем, что в феде­раль­ных СМИ выхо­дит какая-то бре­дя­ти­на по пово­ду обстре­лов Бел­го­род­ской обла­сти. Мак­си­мум нам там уде­ля­ют неболь­шую под­вод­ку в ново­сти или дик­тор зачи­ты­ва­ет пост губер­на­то­ра.

Мест­ные жите­ли обща­ют­ся с жур­на­ли­ста­ми, но отно­сят­ся насто­ро­жен­но и все­гда про­сят либо пока­зать короч­ку и удо­сто­ве­ре­ние жур­на­ли­ста, либо как-то дока­зать, что ты не «заслан­ный каза­чок». Рабо­тать в такой обста­нов­ке тяже­ло, в первую оче­редь мораль­но.

Рабо­та­ем про­сто на износ, чест­но. Я под­ры­ва­юсь в ночи, если что-то про­ис­хо­дит, — а что-то про­ис­хо­дит каж­дую ночь. По фак­ту даже нор­маль­но поспать не полу­ча­ет­ся.

У мест­ных оби­да на Укра­и­ну. Все на 100 % уве­ре­ны, что это дело рук ВСУ. И вопрос у всей обла­сти: что дела­ет Мино­бо­ро­ны, поче­му не защи­ща­ют людей?

Анти­во­ен­ные настро­е­ния есть, как и вез­де. Есть ребя­та с актив­ной граж­дан­ской пози­ци­ей лет до 30 — они, да, про­тив. Боль­шая часть из них уеха­ла. Есть те, кто пони­ма­ет, что убий­ство людей — это пло­хо с любой сто­ро­ны, но сво­е­го отно­ше­ния пуб­лич­но не выска­зы­ва­ют. Но из-за послед­них собы­тий, конеч­но, все про­сто хотят, что­бы их пере­ста­ли обстре­ли­вать и мож­но было спо­кой­но спать.

Надежда Зарубина

Мы поки­ну­ли Шебе­ки­но вче­ра в шесть вече­ра — на сво­ей машине, с сест­рой и детьми. А пря­мо сей­час воен­ные пыта­ют­ся выво­зить людей из горо­да и с Тавол­жан­ки. Мы выез­жа­ли из горо­да сами, но вро­де бро­не­ав­то­мо­би­ли, эва­ку­и­ру­ю­щие жите­лей, тоже езди­ли. У наших зна­ко­мых с Тавол­жан­ки бабуш­ку вывез­ли как раз такие маши­ны.

Когда мы выез­жа­ли, слы­ша­ли сире­ну и взры­вы. Было страш­но, конеч­но, — но сего­дня ещё страш­нее за роди­те­лей, кото­рые всё это вре­мя оста­ва­лись в горо­де. Сего­дня по срав­не­нию со вче­раш­ним днём — ад.

К сча­стью, роди­те­ли час назад смог­ли вырвать­ся. Они едут к нам на сво­ей машине. У них част­ный дом, и во вре­мя обстре­лов пря­тать­ся им было негде — какие под­ва­лы в част­ных домах? Не под­ва­лы, а одно назва­ние.

Сей­час мы у зна­ко­мых. Пару недель у них пожи­вём, а потом нач­нём искать жильё.

Что­бы не про­пу­стить новые тек­сты «Вёрст­ки», под­пи­сы­вай­тесь на наш теле­грам-канал

Татьяна Бочарникова

Сей­час в горо­де нача­лась цен­тра­ли­зо­ван­ная эва­ку­а­ция. Адми­ни­стра­ция выво­зит всех — кого-то на бро­не­ма­ши­нах, кого-то на авто­бу­сах. Тот, кто может сам, едет сво­им ходом.

Мест­ные жите­ли спло­ти­лись — ездят по горо­ду, соби­ра­ют оди­но­ких пен­си­о­не­ров, тех, кто не может выехать, у кого нет маши­ны, и до опре­де­лён­ной точ­ки дово­зят. Дело в том, что въезд в город сей­час закрыт, и на пунк­тах про­пус­ка сто­ят волон­тё­ры с маши­на­ми, кото­рые спе­ци­аль­но подъ­ез­жа­ют к Шебе­ки­но, что­бы помо­гать с эва­ку­а­ци­ей. Кто-то везёт людей к себе домой, кто-то — на съём­ное жильё.

Мы с семьёй выез­жа­ли ночью, и там был трэш. Центр горо­да раз­бит вооб­ще, ули­ца Сво­бо­ды — про­сто руи­ны. Мой муж рабо­та­ет в адми­ни­стра­ции и сей­час вме­сте с волон­тё­ра­ми помо­га­ет жите­лям эва­ку­и­ро­вать­ся. Сего­дня, напри­мер, он вёз семью с детьми, и малень­кая девоч­ка в доро­ге чита­ла сти­хо­тво­ре­ние — молит­ву к архан­ге­лу Миха­и­лу. Так­же муж с волон­тё­ра­ми эва­ку­и­ро­ва­ли четы­ре лежа­щих бабу­ли — они их довез­ли до точ­ки, отку­да их забра­ла ско­рая помощь.

Во мно­гих волон­тёр­ских чатах пишут: «Ребят, кому не на чем и неку­да ехать, пиши­те адре­са и номе­ра теле­фо­нов». Перед выез­дом они обзва­ни­ва­ют людей, что­бы убе­дить­ся, что их ждут. И потом подъ­ез­жа­ют, заби­ра­ют людей и уво­зят в без­опас­ное место.

Груп­пы, кото­рые еже­днев­но помо­га­ют нашим воен­ным, сей­час спло­ти­лись, что­бы под­дер­жать и жите­лей Шебе­ки­но.

Сама я — орга­ни­за­тор груп­пы ШБК-БЕЛГОРОД ZOV, и мы всё это вре­мя ока­зы­ва­ли все­сто­рон­нюю помощь бой­цам. Бук­валь­но этой ночью, напри­мер, отпра­ви­ли машин­ку на Луганск, регу­ляр­но соби­ра­ем ребя­там гума­ни­тар­ку.

Один сол­дат пере­дал моей доч­ке сего­дня кин­дер — они все зна­ют, что у меня трое детей, пото­му что ино­гда я их вожу с собой. Доч­ка рас­кры­ла кин­дер сего­дня, уже после эва­ку­а­ции, — там была игру­шеч­ка с рос­сий­ским фла­гом, и она реши­ла спеть песен­ку «Рос­сия» Газ­ма­но­ва для это­го сол­да­та, а я запи­са­ла на видео, что­бы отпра­вить ему.

Светлана, жительница Шебекино

Я в Шебе­ки­но роди­лась и жила всю жизнь. Обстре­лы у нас дав­но, и все жите­ли при­гра­ни­чья научи­лись отли­чать артил­ле­рию по гром­ко­сти. Но с суб­бо­ты (27 мая, — прим. «Вёрст­ки») всё с каж­дым днем ста­но­ви­лось хуже и хуже. Сего­дняш­няя ночь (с 31 мая на 1 июня, — прим. «Вёрст­ки») была самая ужас­ная, это­го про­сто не поже­ла­ешь нико­му.

Мы с мужем спа­ли на полу: ста­щи­ли с кро­ва­ти мат­рас и поло­жи­ли в кори­до­ре, пото­му что там не было окон. Мы пони­ма­ли, что от оскол­ков и пря­мо­го попа­да­ния это нас не спа­сёт, но спа­сёт хотя бы от стек­ла из выби­тых окон. Есте­ствен­но, мы всё рав­но не спа­ли, но хотя бы лежа­ли в без­опас­но­сти. Под­ва­ла у нас в доме нет, и кори­дор в квар­ти­ре был един­ствен­ным нашим укры­ти­ем.

Сна­ча­ла били, навер­ное, по местам, где воен­ные дис­ло­ци­ру­ют­ся. Потом нача­ли бить по элек­тро­се­тям и по водо­ка­на­лу. У нас была надеж­да, что центр не тро­нут, раз там нет ни воен­ных, нет инфра­струк­ту­ры. Но послед­ние три дня лупи­ли уже без раз­бо­ра, куда попа­ло, реаль­но по жилым квар­та­лам, и это ужас­но. Нам кажет­ся, что это про­сто бес­по­ря­доч­ная стрель­ба, что­бы кош­ма­рить народ. То есть, види­мо, они не пре­сле­до­ва­ли цели, что­бы было мно­го жертв, и их дей­стви­тель­но немно­го. Но хоте­ли имен­но кош­ма­рить город, и мне его безум­но жал­ко. У нас кра­си­вей­ший город, бла­го­устро­ен­ный, зелё­ный, я очень его люб­лю. К нам тури­сты при­ез­жа­ли каж­дое лето.

Мы выеха­ли сего­дня в 10:00 утра, у нас было всё цело, но в сосед­нем доме, где живёт моя све­кровь, уже были раз­би­ты окна. Все мои зна­ко­мые, с кем я обща­лась, кому мог­ла сего­дня дозво­нить­ся, выеха­ли, поэто­му у меня нет досто­вер­ных све­де­ний, какие ещё появи­лись раз­ру­ше­ния.

Город целый день про­дол­жа­ют обстре­ли­вать и сей­час его обстре­ли­ва­ют. Я не пред­став­ляю, в каком состо­я­нии мы заста­нем свой дом, своё иму­ще­ство, когда вер­нём­ся, и вооб­ще не знаю, вер­нём­ся ли мы туда, пото­му что сей­час въезд в город закрыт.

До это­го мы не выез­жа­ли, пото­му что очень силь­но наде­я­лись, что тако­го не будет. Про­сто кош­ма­рить нас нача­ли ещё с осе­ни, и зна­ко­мые уез­жа­ли и в Воро­неж, и в Под­мос­ко­вье. Но на чуж­бине нам осо­бо никто не рад. Если бы была воз­мож­ность пол­но­стью пере­брать­ся, купить жильё, пере­вез­ти все вещи, мебель, тех­ни­ку — это одно дело. А если ты едешь с парой тру­сов и джин­са­ми, сколь­ко ты про­бу­дешь в гостях? Ну, неде­лю ты там поси­дишь, а что даль­ше? Чем ты будешь зани­мать­ся? Преж­де все­го, ты дол­жен бро­сить рабо­ту. И в то же вре­мя ты дол­жен где-то арен­до­вать жильё. Но как его сни­мать, если ты бро­сил рабо­ту? Это замкну­тый круг, и поэто­му абсо­лют­но нет воз­мож­но­сти выехать. Это не наша при­хоть — про­сто нет денег. У нас же очень малень­кие дохо­ды в Шебе­ки­но, даже по срав­не­нию с Бел­го­ро­дом.

С эва­ку­а­ци­ей я не столк­ну­лась: у нас свой авто­мо­биль, и мы выеха­ли нор­маль­но в Бел­го­род к доче­ри. А по раз­го­во­рам со зна­ко­мы­ми я знаю, что авто­бу­сы сто­я­ли за горо­дом, и люди долж­ны были каким-то обра­зом до этих авто­бу­сов добрать­ся. Я власть не осуж­даю, они пра­виль­но сде­ла­ли, пото­му что как поста­вить авто­бу­сы в обстре­ли­ва­е­мый город? Но я не знаю, если чест­но, как люди до них доби­ра­лись. Когда мы еха­ли, виде­ли, что мно­гие про­сто шли пеш­ком с сум­ка­ми до авто­бу­сов. То есть вро­де бы всё орга­ни­зо­ва­ли, но, воз­мож­но, надо было это сде­лать рань­ше, за день или за два. Про­сто, навер­ное, никто не думал, что такая мясо­руб­ка нач­нёт­ся.

Рань­ше-то мы посто­ян­но в Харь­ков езди­ли на рынок. Там же выбор очень хоро­ший был, това­ры из Одес­сы. Мы езди­ли туда не толь­ко за одеж­дой, но и за посу­дой, за обо­я­ми, газо­но­ко­сил­кой, вело­си­пе­да­ми. Езди­ли за про­дук­та­ми, как к себе домой, а сей­час всё вот так.

И, конеч­но, ужас­но обид­но, что мы нико­му не нуж­ны, никто нас не слы­шит. Зна­ют ли вооб­ще в выс­ших эше­ло­нах вла­сти, что у нас здесь тво­рит­ся?

Облож­ка: Дмит­рий Осин­ни­ков

Редак­ция «Вёрст­ки»